Глава 15: Игра в роскоши
Очередной клуб куда привезли Эми дышал томной чувственностью. Сколько их уже было и сколько мужчин воспользовалось телом Эми бывшей богатейшей бизнес-леди, а ныне проституткой, она сама уже не представляла. Десятки или сотни?
Приватная зона, окутанная дымом ароматических свечей и звуками джаза, напоминала будуар из старых фильмов: низкие диваны, хрустальные бокалы, шепот обещаний. Эми, в алом платье, которое скользило по коже как жидкий огонь, чувствовала, как каждый её шаг заставляет гостей задерживать дыхание. Ее образ был идеален — опасная невинность, смешанная с осознанной властью.
Ее подруга, Кармен была ее противоположностью, одетая в чёрное платье с блёстками, мерцавшеми при каждом движении. Её чокер с надписью «Cute pet» не скрывал принадлежности к определенным слоям общества, но добавлял шарма.
В этот раз гостями были семь мужчин в дорогих костюмах и женщина в бархатном платье до середины бедра, наблюдающая за всем с аристократичной усмешкой. Они пили дорогой арманьяк, их глаза блестели от азарта — не к деньгам, а к игре.
Эми подошла к бару. Мужчина с сединой в волосах жестом пригласил её:
— «Дон Игнасио не обманул. Вы — совершенство.»
— «Совершенство требует восхищения» — она налила ему благородный напиток, позволив его пальцам скользнуть по своей талии.
Его прикосновения были уверенными, но не навязчивыми. Она подарила ему улыбку, полную тайны, и двинулась к танцполу, чувствуя его взгляд на своей спине.
Кармен уже кружилась в центре, её тело изгибалось в такт музыке. Гости аплодировали, когда она, игриво приподняв подол, показала ногу в чёрной кружевной подвязке.
— *¡Bravo!* — крикнул кто-то.
Эми присоединилась к ней, их движения зеркалили друг друга. Алый и чёрный, огонь и ночь. Ладони Эми скользнули по бедрам Кармен, затем по её спине, демонстрируя пластику, отточенную годами тренировок. Гости замерли, завороженные.
— «Вы как две стихии» — женщина подняла бокал. — «Нельзя оторвать взгляд.»
* * *
Эми опустилась на колени перед одним из гостей, вероятно, молодом итальянцем с томным взглядом. Её пальцы медленно расстегнули его пуговицы на рубашке:
— «Позвольте мне показать, как здесь ценят красоту…»
Он закинул голову, когда её губы коснулись его шеи. Кармен тем временем увлекла остальных игрой в «угадай, где подвязка» — её смех смешивался с восторженными возгласами.
— «Вы умеете заставить человека забыть всё» — прошептал седовласый гость, проводя пальцем по её спине.
— «Только если он сам этого хочет» — она отстранилась, оставив его жаждать большего.
Кармен, из одежды которой были только черные шпильки, смеясь, позволяла гостям кормить её клубникой с шампанским.
* * *
Анна, та самая единственная дама среди гостей, откинулась на диван, её ноги, уставшие от высоких шпилек, легли на подушки с бархатной вышивкой. Эми, стоя на коленях, уже снова привычно голая, почувствовала, как ошейник слегка давит на горло — не больно, но достаточно, чтобы напомнить о роли. «Играй, но помни: ты ведешь», — подумала она, нанося масло с ароматом сандала на ладони.
Эми начала с легких поглаживаний Анны, её пальцы скользили от пятки к кончикам пальцев Анны, разминая каждый сустав. Кожа под её руками была прохладной, почти фарфоровой, но постепенно теплела, как воск под пламенем. Анна закинула голову, её дыхание замедлилось, а пальцы вцепились в край дивана. Эми заметила, как дрожит её лодыжка — признак долго скрываемого напряжения. «Сломать его — значит открыть дверь», — поняла она, усиливая нажим на точку под большим пальцем. Анна чуть вскрикнула, но не отдернула ногу.
Переход к языку был незаметен. Эми наклонилась, её губы коснулись свода стопы, а кончик языка провёл линию от пятки к подушечкам. Методика, которой её научили тренировки у Доры в поместье, работала как гипноз: круговые движения, волнообразные вибрации, паузы, заставляющие тело жаждать продолжения. Анна ахнула, когда язык Эми нашел точку «Юн-цюань» — врата энергии, спрятанные в центре ступни. Тепло разлилось по ногам, заставив Анну выгнуться, как кошку на солнце. Плющ Эми сиял красными нотами возбуждения и золотом удовольствия.
Язык стал кистью, рисующей иероглифы на коже. Эми чередовала жесткие штрихи вдоль ахиллова сухожилия с нежными касаниями между пальцев. Каждый нерв Анны отзывался волной, поднимаясь от пяток к пояснице. Её пальцы впились в волосы Эми, но не чтобы остановить — чтобы прижать ближе. "Она уже не контролирует дрожь", — отметила Эми, чувствуя, как пульс Анны бьётся в такт её движениям.
Эми добавила губы — лёгкие поцелуи вдоль внутреннего свода, имитирующие еще одну восточную технику. Затем укус, едва заметный, как укус ветра, но Анна вскрикнула, её ноги дёрнулись. «Слишком много?» — на миг мелькнуло в голове, но Анна прошептала: «Ещё». Эми повторила, сильнее, оставляя розовый след. Боль смешалась с наслаждением, и Анна застонала, её холодная маска треснула, обнажив жар.
Ступни Анны, сначала напряжённые, как боевой лук, теперь растаяли под языком Эми. Каждый мускул, каждая связка отзывались на её прикосновения волнами тепла. Эми чувствовала, как энергия течёт между ними, как Анна, всегда контролирующая, теряет власть над собственным телом. «Она больше не гостья — она пленница своих ощущений», — поняла Эми, замедляя темп, чтобы продлить момент. Анна закусила губу, её ногти чуть впились в кожу Эми, но это уже не было больно — это было знаком капитуляции. Плющ Эми сиял оттенками красного и золотого, изредка перемежаясь какими-то новыми сочетаниями радостных цветов.
Завершая, Эми обвила губами каждый палец Анны, как будто снимая перчатку. Её язык скользнул между ними, заставив Анну вздрогнуть в последний раз. Когда она подняла глаза, Анна посмотрела на неё со смесью удовлетворения и жадности.
— «Дон Игнасио должен гордиться» — и чуть тише женщина сказала эми Эми — «Если когда-нибудь Дон Игнасио захочет продать тебя, я буду первым покупателем.»
— «Карлос, дорогой, попробуй эту красотку» - сказала Анна - «ее язык просто великолепен, она действительно умеет работать им, как кошка».
Эми подошла и опустилась на колени перед Карлосом, её движения были плавными, словно ритуал. Она аккуратно сняла его носки, словно разворачивая драгоценный свиток, и приступила к массажу, начав с лёгких поглаживаний. Её пальцы, тёплые от ароматического масла, скользили по грубой коже, превращая напряжение в мягкость. Карлос откинулся в кресле, его лицо постепенно теряло надменность, растворяясь в волнах удовольствия.
— «В Древнем Риме рабы были основой цивилизации» — начал он, голос дрожа от наслаждения. — «Они строили дороги, возводили храмы… а господа философствовали»
— «Представьте, если бы они вдруг отказались работать? Ха!»
Эми провела большими пальцами вдоль свода стопы, заставив его вздохнуть.
— «Но они не бунтовали. Потому что знали: их труд — это…»
Карслос закатил глаза, когда ладони Эми размяли икры.
— «…кирпичик величия империи.»
— «Сегодня всё иначе? Нет.» - он вяло жестикулировал.
— «Кто-то должен пахать, чтобы другие…»
Пальцы Эми нашли чувствительное место, и Карлос прервав речь застонал.
— «…могли наслаждаться жизнью.»
Гости закивали, впечатлённые его мудростью.
— «Дон Игнасио — гений. Он превратил рабство в искусство.»
Эми наклонилась, её дыхание коснулось его ступни, прежде чем язык начал медленный путь от пятки к пальцам.
— «Вы… вы…»
Карлос захрипел, его монолог распался.
— «Они… они даже не понимают, что счастливы» - говорил он, когда Эми обвила губами мизинец, и он вздрогнул.
— «Их место — служить. Как… как вода в реке.»
Его голос стал тише, тело расслабилось
— «Без… без нас…они бы… посмотрите на ее тату, оно говорит правду - служение приносит радость им»
Гости зааплодировали — их восхитила виртуозность Эми и откровенная готовность служить. Плющ Эми пульсировал и переливался в приглушенном свете клуба. Анна наблюдала с дивана, её губы тронула улыбка.
— «Эта проститутка превратила Карлоса и меня в младенцев!» — сказала Анна.
Пока Карлос расслаблено сидел в кресле, Эми вернулась к своему месту и встала на колени уперлись руками в пол. Она поймала отражение в зеркале: женщина в ошейнике, чей язык высунут по собачьи, чьи руки могли усмирить любого зверя упираются в пол. «Они видят рабыню, — подумала она».
Листья ее плюща от пульсаций перешли к плавным удовлетворенным переливам.
Возвращаясь в лимузин, Эми размышляла о том, как тонка грань между контролем и подчинением. Ошейник всё ещё давил на шею - «Они держат меня на коленях, — усмехнулась она. — А я этому даже рада и теперь не могу ничего скрыть. Я не только голая телом, но и обнажена в мыслях и чувствах».
