— Эм… — чей-то голос донёсся из толпы, но заглох. Девушка-танцовщица с тату «Semper Liber» пристально смотрела на неё, заметив розочку на лобке. Страх разоблачения только добавил возбуждения. Эми чувствовала сильный жар внизу живота и влажность. Ей казалось, что для оргазма ей даже не нужно проникновений, на столько он был близок, а возбуждение высоко.
Музыка глушила слова, но взгляды говорили громче любого саксофона. Эми, в ботфортах и маске, скользнула к столу, где трое мужчин в полумасках жестом пригласили её сесть.
— Ты новая? — спросил тот, что слева, с татуировкой дракона на запястье. Его рука легла ей на поясницу и дальше скользнув к тату-розочке.
— Сегодня — да, — ответила она, наклоняясь так, чтобы грудь почти касалась его плеча.
Справа мужчина в маске с позолотой протянул ей бокал.
— А что можно с тобой… сделать? — Его голос дрогнул, выдав азарт.
Эми взяла вино, медленно облизнув край бокала.
— Всё, что угодно, — прошептала она, удерживая зрительный контакт. — Я здесь, чтобы радовать.
Их руки потянулись к ней одновременно: один гладил её спину, другой — бедро, третий, самый молчаливый, провёл пальцем по соскам. Она закинула голову, смеясь, но в голове выстраивала карту их слабостей: "дракон" жаждет контроля, "позолота" — одобрения, "молчун" — чтобы его заставили.
— А если мы захотим больше? — «Дракон» сжал её талию, и она почувствовала, как маска съезжает.
— Тогда я стану вашей игрушкой, — она намеренно замялась, расстегивая молнию одного из ботфортов и сбрасывая его с ноги. — Но только пока не кончится музыка вечера! Помогите снять второй.
Эми тут же осталась полностью голой, кто-то прикоснулся к верхней части бедра и ощутил влагу.
Она течет, как сука ребята.
От этой фразы Эми стало плохо, внутри ее живота она стала ощущать пульс, ее мышцы сжимались и расслаблялись.
Первый из них вставил в нее свой пенис, несколько фрикций было достаточно, чтобы Эми вскрикнула и кончила, все тело ее напряглось, от импульсов ее матки быстро кончил и ее мужчина. Второй из них тут же сменил первого и стал долбить Эми. Его член был возбужден и долбил в самую глубину. Третий из них не стал ждать и направил голову Эми к своей головке.
Эми почувствовала запах мужчины и с готовностью стала лизать и сосать, нежно играя рукой с яичками второго.
Первый из мужчин подошел к Эми и стал гладить голую грудь, не много сжимая и потягивая соски. Вся троица действовала синхронно, в такт румбе звучавшей в зале. Эми, тот что сзади и тот, кому сосали кончили одновременно.
Кончив, они засмеялись. Это была неподдельная и детская радость. Её тело было полем битвы: они трогали, кусали, шептали пошлости, а она, притворяясь покорной, вела их к краю. «Позолота» сунул ей в руку пачку купюр, но она кинула их в воздух, раскидав по залу:
— Платить не нужно, тут All inclusive.
Когда они попытались стащить её под стол, она выскользнула, оставив в их ладонях только запах своих духов.
— Поймайте сначала, — бросила она через плечо, исчезая в толпе.
Её сердце билось чаще не от страха, а от возбуждения. У барной стойки опрокинув еще один шот текилы она поймала взгляд другой танцовщицы — та, ухмыляясь, кивнула и сказал: «Играешь с огнём».
— А я и есть огонь, — шепнула Эми, поправляя маску.
Музыка врезалась в виски, а текила жгла изнутри, смешиваясь с адреналином. Эми стояла у бара, пальцы сжимая поднос с восемью стопками. Её тело, всё ещё горячее от прикосновений тех троих, требовало большего — не власти, не игры, а животного разрешения. Алкоголь и взгляды превратили её в пороховую бочку, и фитиль уже снова горел.
Поднос в руках, маска на лице. Шаг. Ещё шаг. Платье осталось за занавесью, ботфорты где-то в зале, она полностью голая и босая. Теперь только кожа, тату-роза и стопки текилы связывали её с реальностью. Первый гость, проходящий мимо, провёл ладонью по её бедру — она не остановила его но помедлила, давая возможность сделать все, что гостю хотелось. Второй, с сигарой в зубах, не больно ущипнул её за сосок — она засмеялась, как будто это шутка.
— Эй, дикарка! — кто-то крикнул, но она уже видела очередной стол, где сидели новые трое.
— Продолжим? — она расставила стопки, каждому — по две.
Их руки, жадные и казалось неумелые, исследовали её кожу, но её мысли были чисты: Эти мальчики запомнят не моё тело, а то, как я заставила их мечтать.
Когда музыка сменила ритм, она оборвала игру:
— Ближе к делу — сказала она, опуская чью-то руку себе между ног. Она поймала руку другого и сунула его палец себе в рот.
Они застыли на мгновения, маски скрывали эмоции, но она знала — сейчас все только начинается. Самый крепкий из троицы встал, поднял Эми держа ее руках насадил на член. Это было сделать не сложно, вагина была мокрая, как никогда, а член стоял колом. Эми обняла мужчину за шею. Другой мужчина без промедлений вошел в ее зад, его член был скользкий толи от прошлого секса, толи уже выделил смазку от происходящего вокруг.
Несмотря на возбуждение, оргазм Эми дался не сразу, мужчины синхронно долбили ее в попу и киску, доставая до самой матки один непосредственно, другой через тонкую стенку кишки.
Все же бутерброд сделал свое дело и Эми резко откинувшись назад вся сжавшись кончила. Резко сжалась и ее вагина с анусом, заставив извергнуть в нее сперму ее мужчин.
Кончив мужчины потеряли к ней интерес и шлепнув по попе отправили освежиться. Вся троица уселась снова на диван и стали обсуждать свои дела.
— Бросили, словно грязную салфетку — подумала она, но это ей не было страшно.
Эми зашла в первый попавшийся туалет и подмылась у раковины.
Интересно, это мужской или женский промелькнуло в ее голове.
Вернувшись в зал она пошла танцевать. Голая она позволяла себя трогать и обнимать. Никаких запретов не было!
Латинские танцы это всегда секс - румба, ламбада, сальса, танго...
Когда началась ламбада она встала перед каким-то рослым мужчиной и достав его пенис из ширинки вставила себе в вагину. Пенис был крепкий, значит его хозяин не возражал. Никто не поймет этот танец, если не будет танцевать его с членом вставленным между ног.
Клуб "La Cueva" погрузился в пульсирующий полумрак, где границы между телом и тенью стёрлись. Эми, словно загипнотизированная ритмом собственного сердца, сидела на диване, позволив волне накрыть себя целиком. Её сила, обычно стальная и незыблемая, растаяла в дыму ароматических свечей и гуле басов. Она стала воском в руках скульпторов, готовым принять любую форму.
Их прикосновения, сначала робкие, теперь рисовали на её коже узоры, которые она не могла прочесть. Один водил пальцами по её запястью, как будто выискивая код к сейфу её воли. Другой шептал что-то на языке, которого она не понимала, но его голос вибрировал в такт музыке, сливаясь с ударами сердца. Третий молчал, но его дыхание на шее напоминало ветер перед бурей — тревожный, несущий перемены. Но точно были еще пятый, восьмой, какой-то там на танц-поле с ламбадой… или не один? А потом еще и еще. Ее вагина пульсировала и жила своей жизнью, а попа расслабилась и не смыкалась.
Что это было, проносилось в ее голове. Что-то волшебное, отвечала она сама себе.
Смущение ушло, осталось желание, не оставалось уже сил.
Эми закрыла глаза, и мир сузился до точек давления: здесь — тепло ладони на плече, там — холодок чего-то скользящего по спине. Её мысли, обычно острые как лезвие, превратились в рябь на воде. Она поймала себя на желании исчезнуть, раствориться в этом хаосе, где не нужно решать, контролировать, владеть.
Маска, когда-то защищавшая её лицо, сползла набок, открыв щеку. Но все это было безразлично, ведь она просто купленная на вечер танцовщица, проститутка. Маски для гостей, а девочки лишь подыгрывают.
Они играли с тенью, а не с человеком. Эми представила, будто парит над залом, видит себя со стороны: женщина, похожая на неё, но с глазами, в которых гаснет огонь.
Кто-то поднёс к её губам стопку текилы. Она выпила, ощущая, как жидкость прожигает путь к животу, растворяя последние островки сопротивления. Её смех прозвучал чужим — высоким, надломленным, как стекло под каблуком.
— Ещё, — сказала она, не узнавая свой голос.
Они зашевелились, как марионетки, получившие новые нити. Эми позволила рукам увести себя в танец, где каждое движение было падением. Она больше не королева, не стратег — лишь эхо в лабиринте зеркал, множащееся с каждым шагом.
Музыка смолкла на мгновение, и в тишине Эми услышала стук каблуков — чьих-то, не своих. Звук вернул её в реальность. Она открыла глаза, поймав в зеркале отражение: маска почти сползла, волосы растрёпаны, но в уголке губ дрожала тень улыбки.
— Вы получили свой спектакль. Но пьеса — моя, шептала уже совсем пьяная Эми.
Эми ушла с танц-пола, не оглядываясь, пока не подошла к ближайшему дивану. На нем сидел высокий мужчина и с обоих сторон две девицы в дорогих платьях, участницы их конференции. Девицы были пьяны, но, как поняла Эми не позволяли мужчине лапать их.
— Не хотите развлечься, хриплым голосом спросила Эми.
— Иди-ка сюда шлюшка, сказала одна из девиц и притянула Эми к себе.
— Садись передо мной, продолжила она.
Дальше она чуть сползла с дивана и сдвинув край трусиков надавила на затылок Эми уткнув ее лицо себе в промежность.
Такого секса сегодня у Эми еще не было, но и границ не было. Она стала исполнять свою новую роль.
