Но вскоре я снова почувствовала её прикосновения. Её пальцы нежно заскользили по моему животу, рисуя невидимые узоры на горячей коже. Потом чуть ниже, к бёдрам, касаясь их легчайшими движениями. Её прикосновения будили новую волну наслаждения, заставляя меня выгибаться в ответ.
— Ты хочешь продолжения? — раздался её голос, тихий, почти мурлыкающий.
— Да, — мой голос дрожал от жара внутри, — я вся горю…
Курай тихо рассмеялась, её губы снова коснулись моей кожи.
— Горишь? Значит, надо тебя остудить…
В этот момент Курай, нежно проведя рукой по губкам и полоске волос, что я оставила снизу, засунула пальчик в лоно, вызвав у меня стон. Её прикосновения были ласковыми, но возбуждающими. Я почувствовала, как моё тело откликается на каждое её движение, будто настроено на одну волну с ней.
— Действительно горишь, — удовлетворённо произнесла она, чуть сжав бёдра, вынуждая меня почувствовать её контроль.
Я не могла видеть, но каждое её движение ощущалось ярче, чем если бы я наблюдала за ней. Моя кожа стала чувствительнее, а малейшее прикосновение отзывалось волной мурашек, прокатывающихся вниз по позвоночнику. Её пальцы скользили по моей коже, оставляя после себя жаркое ожидание. Я вся была натянута, как тетива, не зная, что она придумает дальше.
И вдруг я почувствовала, как мои губы коснулся кусочек льда. Он очертил контур, оставляя за собой мокрый холодный след, и я вздрогнула от неожиданного контраста. Её губы последовали за ним, смешивая ледяной холод с теплом её дыхания. Контраст вызывал во мне дрожь, из-за которой я невольно подалась вперёд, ловя её поцелуй.
Но Курай не спешила мне потакать. Она лишь дразнила меня, слегка касаясь губ, затем проводя льдинкой по подбородку, вниз, к шее. Там она задержалась, слегка надавив на кожу, позволяя льду медленно таять. Я почувствовала, как тонкие струйки воды стекали вниз, растекаясь по ключицам.
Я выгнулась, подставляя шею под её ласки, желая почувствовать больше.
— Чувствительно, да? — тихо прошептала она, скользя ледяным кончиком дальше, медленно ведя его к груди.
Мои соски уже напряглись от её прикосновений, но когда лед коснулся одной из вершинок, я не сдержала судорожного вдоха. Это было слишком неожиданно, слишком сильно. Грудь тут же стала гиперчувствительной, и когда Курай провела льдинкой по второму соску, у меня вырвался стон.
— Какая ты чувственная… — мурлыкнула она, сжав сосок пальцами, добавляя к холоду ещё и тепло своих рук.
Я едва могла дышать, теряясь между контрастами. Горячее и холодное, нежное и дразнящее. Моя спина выгибалась навстречу её движениям, желая большего, но Курай знала, как играть со мной.
Льдинка продолжила свой путь, оставляя за собой прохладные дорожки по моей коже. Она скользнула вниз, по рёбрам, к животу. Там Курай задержалась, обводя ледяным кончиком пупок, затем, медленно и мучительно дразняще, опускаясь ещё ниже.
— Интересно, а здесь тоже так горячо? — её голос был пропитан игривостью, и я почувствовала, как она провела льдинкой по самой границе чувствительной зоны, едва касаясь влажной кожи.
Моё тело содрогнулось от жара и холода, и я тихо застонала, сжимая простыни.
— О, нравится? — прошептала Курай, заменяя ледяное прикосновение своим горячим дыханием.
От этого контраста у меня потемнело в глазах. Моё тело горело от желания, но её ледяные ласки заставляли его вздрагивать, усиливая каждое ощущение в несколько раз.
— Курай… — моё имя вырвалось из её губ тихим, почти умоляющим звуком.
Я не могла видеть её лица, но чувствовала улыбку, скользящую в её дыхании.
— Значит, надо тебя как следует разогреть, — прошептала она, заставляя меня затаить дыхание в сладком предвкушении.
Льдинка почти растаяла в её пальцах, оставляя за собой тонкую влажную дорожку на моей коже. Курай медленно подняла её к моим губам, легко проведя кончиком по нижней, задерживаясь, дразня. Я вздрогнула от резкого перепада температур, но прежде чем успела полностью ощутить этот холод, её тёплые губы накрыли мои, запирая лёд между нами.
Я ощутила, как он начал таять во рту, смешиваясь с её дыханием, с её вкусом. Поцелуй был глубоким, завораживающим, пропитанным игрой температур. Я жадно втягивала её губы, чувствуя, как лёд уменьшается, пока от него не осталась лишь капля прохлады.
В этот же миг я ощутила её пальцы внутри себя. Медленные, уверенные движения, заполняющие меня, пробуждающие внутри всё новые волны жара. Моё тело откликалось на каждое её действие, и я не могла сдержать тихого стона, растворяясь в её ласках.
Но Курай знала, когда остановиться. Она прервала поцелуй, вынула пальчики и, касаясь моих губ, тихо прошептала:
— Попробуй себя, любовь моя.
Я послушно обхватила её пальцы губами, ощущая на них тёплую, солоновато-сладкую влагу. Меня охватил трепет. Вкус собственного желания казался мне чем-то запретным, но именно это заставляло меня возбуждаться ещё сильнее.
Курай довольно улыбнулась и, не теряя ни секунды, взяла новый кусочек льда. Я не видела, но чувствовала, как он скользнул по моей коже. В этот раз она не спешила. Она медленно вела им по самым чувствительным точкам, исследуя моё тело, наблюдая за реакцией.
Холод коснулся соска, и я выгнулась, затаив дыхание. Острый контраст между жаром моего тела и ледяным прикосновением вызывал невыносимое наслаждение. Курай задержалась там, слегка покусывая, затем провела льдинкой вниз, к животу. Она обвела мой пупок, едва касаясь, играясь, дразня.
И когда я уже думала, что она остановится, я ощутила холод между своих ног.
Моё тело содрогнулось, бёдра сами собой сжались, но Курай легко раздвинула их, удерживая меня в своей власти. Льдинка медленно провела по губкам, вызывая во мне одновременно дрожь и жар.
"Так холодно... но так приятно..."
Я не могла контролировать себя. Каждый нерв был натянут до предела, каждое её движение вызывало во мне бурю ощущений. Лёд уменьшался, таял на моей коже, смешиваясь с моим собственным теплом.
И вот, когда кусочек стал почти незаметным, Курай остановила его у самого входа в моё лоно.
— Чувствуй, — прошептала она, накрывая мои губы поцелуем.
Я не успела понять, что она задумала, когда её пальцы легко подтолкнули тающий кусочек льда внутрь меня.
Меня пронзило острое, необузданное ощущение. Моё тело содрогнулось от неожиданного вторжения, от резкого перепада температур. Холод, прикоснувшись к горячему лону, вызвал во мне настоящий взрыв эмоций. Я задыхалась в её губах, не в силах сдержать стон, который вибрацией разлился по всему моему телу.
"Боже… Это невозможно…"
Каждый нерв вспыхнул, словно огонь пронзил меня изнутри, сталкиваясь с леденящей прохладой. Контраст был нестерпимым — наслаждение и вызов, желание и безумие, холод и жар — всё смешалось в один яркий, всепоглощающий всплеск ощущений.
Я выгнулась, мои бёдра сами собой раздвинулись, требуя большего. Мне казалось, что лёд тает прямо внутри меня, оставляя за собой шлейф прохлады, который тут же сменялся волной жара. Мои мышцы сжались, пытаясь удержать исчезающий осколок, но он упрямо продолжал свой путь, а вместе с ним росло моё желание.
"Ещё... Ещё немного..."
Курай знала, что делала. Её губы не отпускали мои, не давая мне вздохнуть, растворяя меня в этом поцелуе. Она забирала моё дыхание, мои мысли, моё тело.
И вот...
Когда последние крошки льда исчезли в этом пылающем жаре, меня накрыло волной ослепительного удовольствия. Я ахнула, не в силах сдержать себя, звук сорвался с губ, распадаясь в воздухе.
"Это было слишком! Слишком сильно... слишком прекрасно..."
Волна экстаза захлестнула меня, накрывая с головой, сжимая в невидимых оковах наслаждения. Я содрогалась, каждое прикосновение Курай усиливало этот момент, доводя меня до предела.
Я хотела закричать, хотела умолять её не останавливаться, хотела потеряться в этом чувстве навсегда. Но могла лишь чувствовать, позволять этому безумному вихрю ощущений разрывать меня на части и вновь собирать воедино.
Мои пальцы вцепились в простыни, спина выгнулась дугой, дыхание сбилось в прерывистые, жаркие вдохи. Весь мир сузился до её рук, её губ, её власти надо мной.
Я растворилась в этом моменте. Полностью. Без остатка.
И только когда последняя дрожь удовольствия прокатилась по телу, Курай, удовлетворённо улыбаясь, оторвалась от моих губ, легко коснувшись их кончиком языка.
— Ты такая прекрасная, когда отдаёшься полностью, — прошептала она, прижимая меня к себе.
А я, всё ещё ловя ускользающие волны наслаждения, знала лишь одно — никогда раньше я не чувствовала ничего подобного.
Когда затухающие отголоски оргазма утихли, я открыла глаза и посмотрела на сестру. Курай лежала рядом, положив голову мне на живот, и смотрела на меня с доброй улыбкой. В её серо-голубых глазах можно было утонуть.
Я вздохнула и, поглаживая её по голове, хрипло произнесла:
— Если я бесстыдница, то ты сексуальная извращенка. Я даже в своих фантазиях никогда бы не додумалась до льда.
Курай тихонько хихикнула, её пальчики лениво обвели круги на моей талии.
— Просто ты не даёшь воли воображению, — она прижалась щекой к моей коже. — А ведь это так интересно… Смотреть, как ты реагируешь… Как твои чувства обостряются…
