Я возвращалась домой после тренировки по танцам. Сегодня на занятии я была одна — Курай подвернула ногу и осталась дома.
Тренер гонял нас безжалостно: выпады, пируэты, отработка сложных связок. Через два месяца нас ждало важное выступление, и каждая мышца на моём теле буквально кричала от усталости. Но я была довольна. Для меня такая усталость была наградой, доказательством того, что я вложила все силы в тренировку.
Поднимаясь по лестнице и доставая ключи, я почувствовала, как меня окутывает тишина дома. Открывая дверь, я заметила в прихожей сумку Курай. Обычно она убирала её в нашу комнату, и это меня удивило.
"Может, она всё ещё злится на меня за вчерашнюю сцену или за то, что случилось ночью?" — подумала я, вспоминая, как невольно застала её переодевающейся. Но что-то ещё показалось мне странным. В квартире не было ни музыки, ни света, ни привычного для вечера шороха.
Я разулась и, подняв сумку Курай, решила заглянуть в нашу комнату. Но, проходя мимо гостиной, услышала звук. Тихий, почти неслышный стон прорезал тишину. Он был таким интимным, что заставил меня замереть на месте.
Мой разум не сразу осознал, что я услышала. Но сердце ускорило ритм, предвещая что-то неожиданное. Я аккуратно поставила сумку на пол и осторожно на цыпочках направилась в сторону нашей комнаты.
Дверь была приоткрыта, и я, затаив дыхание, заглянула внутрь. Картина, которую я увидела, заставила меня остолбенеть. На моей кровати лежала Курай. Её тело блестело в слабом свете, который пробивался через окно. Полностью обнажённая, она казалась почти нереальной в этой полутьме. Её ноги были согнуты и слегка разведены. В одной руке она держала мои трусики. "Те самые, которые я спрятала ночью", — мелькнуло в голове. Её другая рука медленно двигалась между ног. Я видела, как её пальцы осторожно касаются её губок, раздвигают их, изучая каждую складочку. Её движения были то робкими, то уверенными. Она скользила по своему лону, иногда замирая, будто слушая своё тело, а затем продолжала. Каждое её движение вызывало тихий стон или резкий вдох. Её лицо выражало смесь сосредоточенности и удовольствия, а губы были слегка приоткрыты. Щёки, алые от возбуждения, казались жарче, чем весь её обнажённый образ.
Вот её пальцы нашли вершину грота, и я увидела, как она слегка надавила, начав массировать эту маленькую горошину. Её бедра дёрнулись, и я заметила, как тело Курай отвечает на её прикосновения. Её движения становились всё быстрее, дыхание прерывистым. Моё сердце билось так сильно, что я боялась, что она услышит меня. Я не могла отвести взгляд. Всё происходящее было слишком захватывающим, слишком странным. Я не знала, что делать.
Картина, которую я увидела, заставила меня оцепенеть. На моей кровати лежала Курай, её тело блестело в слабом свете, проникавшем через окно. Обнажённая, она казалась почти нереальной в полутьме. Её ноги были согнуты и слегка раздвинуты. В одной руке она держала мои трусики. "Те самые, которые я спрятала ночью," — мелькнуло у меня в голове.
Другая её рука медленно двигалась между ног. Я наблюдала, как её пальцы осторожно касаются её губок, раздвигают их, исследуя каждую складочку. Её движения были то робкими, то более уверенными. Она скользила по своему телу, иногда замирая, словно прислушиваясь к своим ощущениям, а затем продолжала.
Каждое её движение вызывало тихий стон или резкий вдох. Её лицо выражало смесь сосредоточенности и удовольствия, а губы были слегка приоткрыты. Щёки, алые от возбуждения, казались жарче, чем весь её обнажённый образ.
Вот её пальцы нашли вершину грота, и я увидела, как она слегка надавила, начав массировать эту маленькую горошину. Её бедра дёрнулись, и я заметила, как тело Курай отвечает на её прикосновения. Её движения становились всё быстрее, дыхание прерывистым.
Моё сердце билось так сильно, что я боялась, что она услышит меня. Я не могла отвести взгляд. Всё происходящее было слишком захватывающим, слишком… странным. Я не знала, что делать.
"Что ты делаешь, Кури?" — прошептала я мысленно, не решаясь нарушить её момент.
Я чувствовала, как внутри меня поднимается странное тепло, захватывающее и пугающее одновременно. Оно разливалось внизу живота, напоминая о том, что моё тело тоже откликается на увиденное.
Курай продолжала ласкать себя. Её пальцы опускались ниже, скользя между влажных губок, затем вновь поднимались к её клитору. Когда она коснулась своего входа, я заметила, как она задержалась, слегка надавила, но не проникла. Её движения были робкими, словно она всё ещё боялась переступить эту грань.
Её тело двигалось в такт этим прикосновениям, а губы время от времени издавали едва слышные звуки наслаждения. Её глаза были закрыты, но её выражение лица было таким живым, таким искренним.
Внутри меня боролись две противоположные эмоции: желание отойти, не нарушая её уединения, и странное, почти болезненное любопытство.
"Зачем ты держишь мои трусики, Курай?" — пронеслось в голове.
И вдруг я поняла. Она не просто касалась себя. Она делала это, держа мои трусики, нюхая их. Эта мысль ударила меня, как молния. В голове пронеслось множество вопросов, но тело само откликнулось на увиденное. Я почувствовала, как мои соски напряглись, как влажность начинает собираться внизу живота.
"Что со мной происходит? Почему я не могу просто уйти?"
Я заметила, как её движения становятся всё быстрее. Её бедра начали двигаться сами собой, а пальцы сжимали ткань моих трусиков. Она что-то прошептала, но я не смогла разобрать слова. Её лицо исказилось от удовольствия, её тело напряжённо выгнулось, и я поняла, что она достигла пика.
Мои руки сами потянулись к дверной раме, чтобы удержаться. Этот момент был таким сокровенным, таким интимным, что мне казалось, я нарушаю что-то священное. Но я не могла оторваться.
Курай, отдышавшись после первого пика, не остановилась. Её пальцы снова нашли вершину клитора, а движения стали более уверенными и настойчивыми. Она лежала на моей кровати, полностью поглощённая собой, её лицо выражало смесь наслаждения и жадного ожидания. Её ноги слегка раздвинулись ещё шире, как будто тело само просило большего.
Я стояла в дверях, не в силах пошевелиться. Внутри меня всё бурлило: смущение, желание, стыд и... странное любопытство. Глядя на неё, я чувствовала, как что-то горячее растекается по моему телу, оставляя за собой лишь чувство необъяснимой тяги.
Мой взгляд метнулся на её лицо. Щёки Курай пылали от возбуждения, глаза были закрыты, а губы чуть приоткрыты, словно в ожидании поцелуя. Её грудь, такая изящная и аккуратная, вздымалась в такт учащённому дыханию.
Не выдержав, я потянулась к телефону, который держала в кармане куртки. Руки дрожали, когда я включила камеру. Моя грудь бешено сжималась, сердце колотилось, словно предупреждая меня, что я иду слишком далеко.
"Что ты делаешь, Лисса?" — мысленно спросила я себя, но не смогла остановиться.
Я подняла телефон, чтобы захватить этот момент. На экране появилась Курай, её движения были плавными, но наполненными внутренней страстью. Она словно танцевала под музыку, звучащую только для неё, полностью отдаваясь своим ощущениям.
Её пальцы скользили вдоль влажных губок, задерживаясь на клиторе, чтобы массировать его лёгкими круговыми движениями. Из её губ вырывались короткие, чувственные стоны, которые эхом отзывались во мне. Этот звук, интимный и запретный, будто проникал в мои вены, заставляя тело откликаться.
Мои ладони вспотели, а лицо горело от смеси смущения и растущего возбуждения. Я видела, как её бедра начинают двигаться навстречу её руке, как будто она сама не могла контролировать своё тело. Это зрелище завораживало меня, словно я была не просто наблюдателем, а участником её нового открытия.
Курай казалась такой невероятно красивой. Её кожа, слегка влажная, блестела в лунном свете, пробивающемся сквозь окно. Её движения были плавными, но в них чувствовалась внутренняя сила. Она выглядела как богиня наслаждения, которая только-только начала осознавать свою силу.
"Ты ведь её сестра," — прошептал мой внутренний голос, но я не слушала.
Мои мысли переполняли фантазии. Я представляла, как её пальцы касаются меня так же, как она касалась себя. Я видела её глаза, которые смотрят на меня с тем же восхищением, которое сейчас переполняло меня. Мои фантазии смешивались с реальностью, унося меня в неизведанный мир.
Каждое движение её руки, каждый стон отзывались в моём теле. Я чувствовала, как мои соски напрягаются, а внизу живота разливается тягучая волна тепла. В какой-то момент я поняла, что стою, прижимая ноги друг к другу, пытаясь подавить эту сладкую дрожь.
"Лисса, ты должна остановиться," — снова прозвучал голос в моей голове, но я опять проигнорировала его.
Я видела, как её рука всё увереннее ласкает её клитор, как она вводит палец внутрь, осторожно и медленно. Её дыхание стало громче, стоны перешли в тихие крики, которые звучали как музыка. Моё тело предательски откликалось, и я уже не могла сказать, что удерживает меня здесь — любопытство или желание.
В какой-то момент я почувствовала, как мои пальцы начинают двигаться к пуговицам куртки. Я расстегнула её, ощущая, как горячий воздух комнаты обволакивает моё тело. Моя рука невольно коснулась собственной груди, лаская её лёгкими круговыми движениями, как это делала Курай. Затем моя рука опустилась вниз, расстегнула пуговицу на джинсах и проникла под них, ощущая, как тепло внизу живота нарастает с каждой секундой.
Я последовала примеру сестры и начала нежно ласкать клитор, не отрывая глаз от экрана телефона. Внутри меня разливалось приятное тепло и нарастало возбуждение. Мои движения становились всё более уверенными, дыхание учащалось. Я ощутила пульсацию и лёгкую дрожь, которая распространялась по всему телу. Это было новое и захватывающее чувство, и я с трудом сдержала стон. Чтобы не выдать себя, я прикусила губу.
