Несколько дней они с ней не пересекались, но вдруг снова встретились на лестнице. Она, увидев его, посторонилась, зажалась, пытаясь вдавиться в стену, что, глядя на её широкую кость, смотрелось комично. Он не стал наглеть, наоборот, остановился, поздоровался и, чуть замявшись, попросил прощения за свою несдержанность. "Больно ты мне приглянулась. Как хоть тебя зовут?!" - Чистосердечно сказал он.
- Зинаида Николаевна, Зина! - Промолвила женщина, не двигаясь с места.
- А я - Игорь Михайлович! Извиняй, Зинаида, хорошая ты женщина, пробудила во мне искренний мужской интерес. Но я все понимаю, насильничать не в моих правилах. Извини и прости меня, пожалуйста, соседка!
- Да чего уж вы, подумаешь! Ничего страшного! - Стала успокаиваться его женщина. Раскаяние "преступника" и обещание "больше так не делать" наряду с облегчением принесло и разочарование: всё кончилось, не успев начаться, и тема для её фантазий свернулась, не успев толком развернуться. Всё было правильно, но почему-то печально.
Зинаида расстраивалась весь вечер. Она больше не могла ни о чем думать, кроме как о том, что у неё могло получиться с соседом, если бы тот был понастойчивей. Но он спасовал, отступил. Это разочаровало и даже обидело женщину, будто он и вправду обманул её в ожиданиях. Она понимала парадоксальность своих чувств, но никак не могла успокоиться, взять себя в руки и оставить эту историю в прошлом. Сейчас она хотела этого проклятого соседа всё сильнее!
Но всё кончено, он обещал не приставать, а она, как женщина честная, семейная и совестливая, никогда сама никаких намёков ему не сделает. Да и не смогла бы она, если бы даже захотела - последние глазки строила наверное лет тридцать назад. Секс с мужем давно встроился в распорядок дня и эмоций вызывал не на много больше, чем утреннее умывание. Только хлопот побольше.
И вдруг такие чувства! Зинаида Николаевна снова почувствовала стеснение в груди, жар и волнение. Даже в животе что-то пульсировало и сжималось. "Проклятый сосед, разволновал женщину!".
Было уже совсем взявшая себя в руки Зинаида сорвалась при первой же встрече с Игорем Михайловичем. Она закивала ему первой, не посторонилась, а слегка надвинулась с вызовом:
- Добрый день! Как поживаете, Игорь Михайлович! - Зычно поинтересовалась женщина.
- Спасибо, и вам не хворать!
- Тихо у вас последнее время, никто не топочет и не хохочет!
- Надоели все. Одному хорошо!
- Смотрю, осунулись даже. Гостей нет, а не высыпаетесь что ли?
- Зато вы, Зинаида, всё цветёте и пахнете как традесканция!
- Да всё зря, кажется. Зареклись вы на меня внимание обращать! - Вымолвила Зинаида Николаевна, вся обмерев от собственной смелости.
- Я... хм.. ну... дак это... наоборот... Вовсе нет... а даже да... - Заблеял Михалыч, огорошенный внезапной сменой ветра женских настроений на попутный.
Пока пораженный мужчина пытался понять, что сейчас произошло, Зинаида, довольная произведенным эффектом, проскочила мимо него и скрылась за дверью своей квартиры. Ей было радостно, что она так ловко ввела ухажера в ступор и смятение. Грудь высоко колыхалась, а настроение поднялось. Сделать встречный шаг оказалось не так уж и сложно.
Игорь Михайлович простоял ошеломлённый пару минут, прикидывая, как ему теперь поступить. Выкрутасы женщин не были для него в новинку, но каждый раз требовалось к ним привыкнуть. "Значит, и эта... семейная туда же", заключил он, и, хмыкнув, отправился по своим делам.
***
Долго между ними ничего не происходило. Они почти не виделись. Да и как это должно было выглядеть: при живом муже, достойной даме подняться к соседу или незнакомому мужику ломиться в квартиру с криками озабоченного гамадрила. Это был тот самый случай, когда в душе обе стороны уже были не против, но условности и превратности быта не позволяли им реализовать задуманное.
А потом всё вышло само собой. Они встретились на улице, он прихватил её пакет, помогая, она подобралась и завихлялась, застопорив шаг. Они болтали о погоде, когда зашли в подъезд. Молча поднялись до её квартиры, она протянула руку за пакетом, и тут он поравнялся с ней, обнял свободной рукой и, прижав к себе её пышное тело, сильно и требовательно поцеловал соседку в губы.
Зина ждала чего-то подобного, мечтала и тоже не растерялась: охватив лицо Игоря Николаевича ладонями, она раскрыла рот для глубокого влажного поцелуя и долго не выпускала его, призывно и глубоко дыша, вжимаясь в соседа жадно и порывисто.
- Пойдём ко мне! - Простонал мужчина.
- Не сейчас! Я через полчасика приду! - Возмутительные и непривычные слова дались Зинаиде удивительно легко, будто всю жизнь она только и делала, что назначала свидания с любовником.
Она ворвалась в квартиру, подперла собой дверь, и с трудом уняла выскакивающее от волнения сердце. На губах остался вкус другого мужчины, Зинаида смаковала его, облизывая их языком. Что делать, куда бежать, как готовиться?!
"Не будь дурой, ничего необычного! Ты тридцать лет замужем! Всё то же самое, только член другой!" - Успокаивала себя женщина. "Ой, божечки, что же я творю?!". Наскоро ополоснувшись в душе, поменяв бельё на приличное и стараясь не дать себе времени на раздумья, она приоткрыла входную дверь. На лестнице было пусто. Тихо и осторожно она заперла квартиру и на цыпочках поднялась на площадку этажом выше. Вот та самая дверь! Ее колотило как девочку в первый раз. Неужели она сама стучится к незнакомому мужчине для того, чтобы...
Дверь распахнулась, и Игорь Михайлович рывком втянул Зинаиду к себе.
***
Она кинулась в омут головой. У неё не осталось сомнений. Страстные объятия и поцелуи, накрывшие её в квартире соседа, были именно тем, чего она вот уже сколько времени желала! Мужчина лапал её крупное, но еще упругое тело, хватал, покрывая лицо и грудь поцелуями. Она пахла только мылом и женщиной, свежая и распаренная, охала от нахлынувших чувств и обнимала своего сладкого мучителя. Он распахнул халат и задохнулся от восхищения, глядя на её огромную грудь. Зинаида с благодарностью это заметила. Он любовно охватывал каждую "доечку", поднимал и целовал её в оживший сосок, вызывая у женщины новые всхлипы удовольствия. Ей уже хотелось прилечь, и чтобы "все случилось", она уже была достаточно возбуждена, без всяких ласк.
Рука мужчины залезла под живот, ей в трусы. "Как маленький", - растроганно подумала Зинаида, - "как к девочке в трусики лезет". Но, почувствовав мужскую руку у себя внутри, сама вдруг дернулась и охнула от наслаждения. "Ой-ёй-ёй!, осторожно, миленький!".
Игорь Михайлович с трудом оторвался от белой колыхающейся женской массы и повёл полураздетую женщину в комнату. Зинаиде страшно хотелось, чтобы все случилось быстро, пока она не раскаялась и не передумала, поэтому она сама торопила события. Быстро разделась, легла на спину на кровать, призывно раздвинув согнутые в коленях ноги - большая и белая, как сугроб.
Мужчина тоже разделся и навалился на женщину сверху. Она мельком успела заметить его набухший член - ничего необычного, у мужа не меньше. Тонкая иголочка разочарования кольнула Зинаиду от этой мысли. Но когда он вошел в неё, овладел её горячим, разбухшим нутром, она забыла все сомнения. Всё было иначе. Другой мужчина, другой запах, другие движения - все было иначе. И от этого так остро волнующе и развратно.
Она "давала" другому мужчине. Второму мужчине в жизни! Первому после мужа и за последние тридцать лет! Зинаида задрожала как от озноба, чувствуя каждой складочкой нарастающее удовольствие от ритмично двигающегося в ней члена. Обычно с мужем она не успевала достичь удовольствия от самого полового акта, и сейчас затаённо опасалась, что всё выйдет так же или хуже.
Но Игорь двигался мощно, сильно, широко входя и выходя, чем непривычно сильно и сладко массировал её изнутри. Он продолжал и продолжал, не выказывая признаков приближения разрядки, поэтому Зинаида расслабилась, перестала следить за ним и отдалась ощущениям, которые нарастали, захлестывая её тело жаркими волнами удовольствия. Охая и причитая она целовала незнакомое лицо, обнимала и прижимала к себе, чувствуя его мощную силу и желание. Это было так упоительно свежо и приятно, что она не думала о своей измене, сомнениях, а только наслаждалась нахлынувшими ощущениями.
Она уже была в незнакомой зоне, никогда её сношения не заходили так далеко. Через пару минут муж вытаскивал и кончал ей на лобок или задницу, смотря в какой позе они были. После чего приступал к ласкам её клитора. С этим мужчиной она уже зашла намного дальше, в неизведанную зону. Её ощущения развивались, нарастали, без остановки. Хотя это и было ей в новинку, но она будто всегда знала, что в ней есть это, и теперь у удовлетворением чувствовала, как приближается к своему первому вагинальному, настоящему, оргазму, глубокому как море, сильному как волна, яркому как солнце.
"Ох, миленький! Ай, мой хороший! Да что ж это... Ой, мамочки! Ай-ай-ай! О-о-о-о! - Больше тело её выгнулось дугой и затряслось в сильном и мощном финале. Мужчину чуть не сдуло с неё, так сильно её скрутило нахлынувшее удовольствие. Наконец-то Игорь Михайлович услышал этот стон кончающей соседки в собственной спальне!
"Ой-ой-ой, боже! Ой, не могу". - Её колотило и бросало по кровати, так что она боялась ненароком задавить своего ухажёра. Но тот крепко держался на ней, не теряя контакта члена с пульсирующим влагалищем.
Когда она затихла, он попытался продолжить, но внутри неё все было чувствительно и даже неприятно, и она взмолилась.
"Не могу пока! Сильно чувствительно. Давай я его поцелую!".
Они поменялись местами. Теперь уже она склонилась над ним, облизывая его мокрую головку. Зинаида с благодарностью взяла, доставивший ей такое удовольствие член в рот. Теперь это стал "свой член", знакомый и любимый. Она уже не стеснялась, старательно облизывала, сосала его, снова возбуждаясь от собственного греховного поведения: "голая, трахнутая, на коленях, сосет постороннему чужому мужчине, причмокивает, потаскуха!".
