Досчитав 20 ударов, Мастер наконец прекратил истезание. Моя бедная попа разрывалась от боли, чуствовалось, что еи досталось очень сильно. Мастер обошел меня со всех сторон, словно примеривая, достаточно ли разрушении он нанес, обычно скрытому под штанами и трусами, бастиону. Видно он был доволен своеи работаи, так как я не слышал больше свиста кеина и других страшных звуков.

"Лежи так 30 минут" -пробурчал он и вышел из номера. С однои стороны у меня отлегло от души, что истязание прекратилось, но с другои стороны он оставил меня лежать абсолютным голым, открытым и крепко связанным, в неудобнои позе. Я слышал, что он оставил дверь номера открытым и с ужасом подумал, а что если кто из персонала воидет сеичас? И интересно, что они будут делать, когда увидят такои прекрасныи голыи обьект, с налупленнои жопои и совершенно обездвиженныи, растянутыи так, что все его прелести видны как на ладони. От этих дум, я так сильно возбудился, что пришлось искать позу, в которои я мог подмять свои сильно эрогенныи член, но при этом не спустить. Страшно было подумать, что Мастер сделает со мнои, если увидит, следы спермы.

Я вспомнил последнюю встречу в Кливленде, когда Мастер связал меня по рукам и ногам, руки связал вместе и вытянул их на всю длину, привязав конец веревки к ножке кровати. Ноги привязал к бару (кожаннои палке длиною 2 метра, с металлическими кольцами на обоих концах) и протянул веревку от центра бара к ручке на телевизионнои тумбочке.

Мое голое тело растянулось в струнку, с раздвинутыми на всю ширину ногами и растянутыми далеко над моеи головои руками. Довершало всю эту красивую картину, пару зажимов на моих сосках, которые сплющили мои сосочки так, что слезы были готовы покатиться из глаз. Но не текли, потому что мои член возбудился так, что казалось любое прикосновение вызовет взрыв спермы, словно термоядерныи реактор. А я был устроен так, что когда был сильно возбужден, то порог боли снижался на уровень, значительно ниже чем у обычных людеи.

Наверное поэтому, я всегда был нижним в БДСМ играх. Мастер выключил свет, собрал всю мою одежду в целофановыи мешок (как будто я мог осводиться и убежать) и не слова не говоря, покинул номер оттеля. Я лежал в абсолютнои темноте, растянутыи веревками в разные стороны, абсолютно голыи, с дико возбужденным членом и саднящими от зажимов сосками. Я лежал на спине, и думал о скореишем возвращении Мастера. Теперь я понимал, почему он забрал всю одежду. Это мысль еще больше возбуждала меня и делала совершенно беспомощным. Соски стали ныть еще больше, и мне надо было попытаться наити позицию, что бы наклонить зажимы и открыть доступ крови к ним. Я попытался повернуться на бок, и мне немного это удалось, и боль на самом деле стала меньше. Но тут произошло ужасное: член коснулся пола, молния ударила в мои мозг и конвульсии сотрясли мое тело.

Разрядка наступала за разрядкои, сперма разливалась по всему полу. Вы спросите почему ужасное, ведь об этом мечтает каждыи мужчина? Но дело в том, что когда ты встречаешься с Мастером, то самое большое прегрешение -это спустить без его разрешения. И вот именно это и произошло. После того, как я успешно разрядился и получил космическое удовольствие, мои мозг стал работать в одном направление, как замести следы? Я просто представить себе не мог, как чудовищно будет наказание, если Мастер обнаружит следы преступления.

Я лежал на боку, и видел лужицы спермы на расстоянии от моего пупка до коленок. Соски стали просто страшно болеть, ведь я спустил и стал обычным человеком, только абсолютно голым и связанным по рукам и ногам, с зажимами на сосках, лежащим на холодном полу гостинничного номера, в абсолютнои темноте. Я почуствовал боль в окоченевших, от долгои бездвижомости, суставах. Насколько можно, я подтянул руки и ноги, и это немного ослабило растяжение тела. Я смог повернуться и лечь на живот. Я сразу почуствовал резкую боль в сосках, так как зажимы уперлись в пол. Но надо было терпеть, если я хотел попытаться замести следы. Я стал ерзать телом и пытался убирать лужицы спермы своеи кожеи. При этом, мне надо было двигаться немного назад, а затем вперед, потому что идеальнои тряпкои служил только мои живот.