Андрею было всего 18, а Лиле — 20, когда их свела вместе Марина, соседка Андрея и бывшая одноклассница Лили. С той случайной встречи прошла всего неделя, но между ними уже пробежала искра, которую оба пока стеснялись разжечь в полную страсть. Лиля жила с мамой в просторной трёхкомнатной квартире, и в один морозный зимний вечер пятницы она решилась позвать Андрея к себе. Они уединились в её комнате, щёлкнув замком двери, отгораживаясь от всего мира — и от маминых шагов за стеной. Интимной близости между ними ещё не было, но воздух в комнате уже дрожал от предвкушения.
Андрей стоял посреди её маленького убежища, одетый в тёмные брюки и слегка помятую рубашку — зимний холод всё ещё цеплялся за ткань. Лиля посмотрела на него с лукавой улыбкой и тихо сказала: "Спусти штаны... и трусы тоже." Её голос был мягким, но в нём сквозило любопытство — она призналась, что давно не видела мужское тело так близко, и её глаза блестели от смеси волнения и желания. Андрей, немного смущённый, но заинтригованный, замешкался. Тогда Лиля шагнула ближе и сама расстегнула пуговицу на его брюках, ловко справившись с молнией. Её пальцы аккуратно стянули ткань вниз, вместе с боксерами, оставив его стоять с голыми бёдрами, пока брюки не скомкались у щиколоток.
Его член, пока ещё скрытый длинным подолом рубашки, слегка покачивался в тени. Лиля медленно подняла рубашку, обнажая его тело до пупка, и шепнула: "Подержи." Андрей послушно схватился за края ткани, натянув её вверх, и замер. Он уже чувствовал, как кровь приливает вниз — его 18-летнее тело не могло скрыть возбуждения. Лиля протянула руку и кончиком пальца коснулась его — лёгкое, почти дразнящее прикосновение. Член тут же отозвался, напрягаясь под её взглядом.
Она улыбнулась, обхватила его ладонью и начала медленно отодвигать крайнюю плоть, открывая блестящую головку. Её движения были осторожными, но уверенными — она наслаждалась каждым мгновением, спускаясь всё ниже, пока уздечка не натянулась до предела. Андрей невольно вскрикнул, его голос дрогнул от неожиданной остроты ощущений. "Тише," — прошипела Лиля, бросив тревожный взгляд на дверь. "Мама услышит." Но её рука не остановилась. Она начала двигать ладонью вверх и вниз, сначала медленно, почти дразняще, а затем всё быстрее, каждый раз доводя до предела, где удовольствие смешивалось с резкой болью. Андрей стоял, дрожа, его ноги подгибались, а пальцы сжимали рубашку так сильно, что ткань затрещала. Он смотрел на неё сверху вниз: на её светлые волосы, падающие на лоб, на её сосредоточенное лицо, и чувствовал, как теряет контроль. Её запах — сладкий, с ноткой ванили от духов — смешивался с ароматом кофе из чашки, и это только усиливало его смятение.
— Лиля… — выдохнул он, но она только шикнула на него, не останавливаясь.
За дверью послышался скрип половицы, и оба замерли, глядя друг на друга широко раскрытыми глазами. Андрей инстинктивно дёрнулся, натягивая трусы в паническом рывке. Его лицо покраснело, пальцы дрожали, пока он пытался вернуть себе хоть какой-то контроль над ситуацией. Но Лиле было всё равно — его страх, его смущение, его чувства её не трогали. Её взгляд был прикован ниже его пояса, и в этот момент она казалась одержимой, почти хищной. Она шагнула к нему, решительно схватив края трусов, и потянула вниз, несмотря на его слабое сопротивление.
— Лиля, хватит, — пробормотал Андрей, пытаясь оттолкнуть её руки, но она была сильнее, чем он ожидал. Или, может, он просто не хотел сопротивляться до конца. В борьбе трусы сползли до щиколоток, запутавшись вокруг его ног, и он понял, что теперь не сможет их быстро натянуть. Он стоял, беспомощный, чувствуя холодный воздух на коже и жар её взгляда.
Лиля не сказала ни слова. Её пальцы вернулись к его члену, обхватив его с той же уверенностью, что и раньше. Она провела рукой по всей длине, затем ниже, к яйцам, сжимая их слегка, но достаточно, чтобы Андрей вздрогнул. Её движения были точными, почти механическими — никаких ласк, никакого намёка на нежность. Её интересовал только результат, только власть над его телом. Она снова начала дрочить, быстрее, чем раньше, её рука двигалась ритмично, а глаза следили за каждой реакцией — не его лица, а именно члена.
Андрей стиснул зубы, пытаясь подавить стон. Ему было неловко, стыдно, но тело предавало его, откликаясь на её прикосновения. Он чувствовал себя марионеткой в её руках, и это ощущение одновременно злило и возбуждало его. За дверью послышались новые шаги, но Лиля даже не дрогнула — её это не волновало. Она сжала яйца чуть сильнее, и Андрей не выдержал, издав тихий хрип.
— Тише, — бросила она, не отрывая взгляда от своей "работы". Её голос был холодным, командным, и Андрею вдруг стало ясно: для неё это не игра, не близость — это что-то совсем другое.
Лиля вдруг остановилась, её рука замерла, а взгляд стал ещё более пронзительным.
— Андрюш, подрочи сам, — сказала она, её голос был низким, с лёгкой хрипотцой. — Я хочу посмотреть на тебя.
Андрей замер, не веря своим ушам. Его трусы всё ещё болтались у щиколоток, член стоял, пульсируя от её недавних прикосновений, а в голове гудело от смеси стыда и растерянности. Он посмотрел на неё, надеясь увидеть хоть намёк на шутку, но её глаза были серьёзны — холодные, требовательные, ждущие.
— Пожалуйста, — добавила она, чуть наклонив голову. — Не стесняйся.
Его руки дрожали, когда он нерешительно потянулся к себе. Он чувствовал себя голым не только физически — её взгляд будто сдирал с него все защитные слои, оставляя только обнажённую суть. Андрей обхватил член, сначала неуверенно, но под её пристальным вниманием движения стали быстрее. Лиля смотрела, не отводя глаз, её лицо оставалось бесстрастным, но в уголках губ играла едва заметная удовлетворённость.
Андрей дышал тяжело, его щёки горели, а ноги подгибались. Он пытался не думать о том, как это выглядит со стороны, но её присутствие давило на него, заставляя чувствовать себя одновременно униженным и возбуждённым. За дверью снова послышался шорох — то ли кошка, то ли мама Лили, но она даже не шелохнулась, полностью поглощённая зрелищем.
— Быстрее, — коротко приказала она, и Андрей, сжав зубы, ускорился.
Его рука задвигалась резче, почти машинально, подчиняясь её голосу, хотя внутри всё кричало от противоречий. Кровь стучала в висках, дыхание срывалось на короткие, рваные вдохи, а ноги дрожали так, что он едва удерживал равновесие. Трусы, спущенные до щиколоток, мешали шагнуть или отступить — он был пойман, зажат между её взглядом и собственным телом, которое больше не слушалось разума.
Лиля сидела перед ним, её лицо было всё так же близко, её глаза неотрывно следили за каждым движением. Она не улыбалась, не подбадривала — просто смотрела, и это молчаливое наблюдение давило сильнее любых слов. Андрей чувствовал себя разобранным на части, будто она видела не просто его член, а что-то глубже — то, что он сам не хотел признавать. Жар внизу живота нарастал, и он понял, что долго не продержится. Его пальцы сжались сильнее, движения стали неровными, почти отчаянными.
— Давай, — тихо сказала она, и этот шепот стал последней каплей. Андрей зажмурился, его тело напряглось, как натянутая струна, и через секунду он кончил — резко, судорожно, с приглушённым стоном, который он пытался задушить в горле. Горячая волна прошла через него, оставив за собой дрожь и слабость. Он открыл глаза, тяжело дыша, и увидел, что сперма замочила край его рубашки и часть ее попала на трусы и брюки. Лиля всё ещё смотрела на судорожно опадающий член с лёгким намёком на удовлетворение, но без тени тепла.
Андрей стоял, чувствуя, как пот стекает по спине, как ноги подкашиваются. Стыд накатил с новой силой, смешиваясь с опустошением. Андрей потянулся к трусам, пытаясь натянуть их дрожащими руками, но ткань запуталась, и он чуть не упал, неловко покачнувшись.
— Неплохо, — бросила Лиля небрежно, словно оценивала спектакль, а не человека перед собой. Её голос был ровным, без эмоций, и это резануло Андрея сильнее, чем он ожидал. Он застегнул брюки, стараясь не смотреть ей в глаза, и пробормотал что-то невнятное про то, что ему пора. Внутри всё кипело — от унижения, от того, как легко она взяла над ним верх, и от того, что часть его всё ещё хотела остаться.
— Уходи тихо, — сказала она, не оборачиваясь. — Мама не должна тебя видеть. Лиля открыла входную дверь, выпустив Андрея, не сказав ни слова.
Придя домой, Андрей отправил сообщение, что добрался без происшествий. «Приходи завтра в 10», - ответила ему Лиля.
Ровно в 10 Андрей уже стоял в её комнате. Лиля закрыла дверь на защёлку и, не говоря ни слова, подошла к нему. Её пальцы тут же потянулись к его брюкам, расстёгивая их с той же уверенностью, что и в прошлый раз. Андрей даже не успел возразить — трусы снова оказались у щиколоток, а холодный воздух коснулся его кожи.
Она опустилась перед ним, её глаза снова были прикованы к его члену. Лиля взяла его в руку, начав медленно двигать пальцами, наблюдая, как он твердеет под её прикосновениями. Андрей стиснул зубы, чувствуя, как тело снова предаёт его, откликаясь на её холодную настойчивость. Она не смотрела ему в лицо — только вниз, изучая каждую реакцию, каждое напряжение.
— Андрюш, подрочи, — сказала она, отстранившись чуть в сторону, развернув его правым боком. Андрей, как загипнотизированный, подчинился. Его правая рука легла на член, начав привычные движения, пока Лиля наблюдала, склонив голову. Но на этот раз она не осталась пассивной зрительницей. Её правая рука вдруг метнулась вперёд, и она обхватила его член большим и указательным пальцами, сжав их в тугое кольцо у основания.
