Глава 3
Мы голыми прошли через весь дом, пока не подошли к массивной двери. Хозяйка начала возиться с замком, бросая через плечо пояснение:
— Это был кабинет моего бывшего мужа. Но когда дети разъехались, я переделала комнату для… своих развлечений.
Замок щелкнул, дверь открылась. Мы шагнули внутрь. В помещении царил полумрак, но даже в этом приглушённом свете я увидела… стойки, верёвки, кожаные ремни, кнуты, подвесные конструкции… В воздухе витал лёгкий запах кожи и чего-то возбуждающе-пряного. В этой комнате не было ничего случайного, каждое приспособление ждало своего часа, своего прикосновения к чьей-то коже. Я сглотнула. Костя с интересом оглядывался.
Ольга Ивановна двигалась уверенно, с лёгкостью демонстрируя, как работают разные предметы. Она взяла в руки плеть с мягкими кожаными полосами — флоггер, как она пояснила.
— Вот это, например, флоггер. Им можно не только наказывать, но и ласкать… попробуй на руке.
Я медленно протянула запястье. Первый удар был почти невесомым, словно поглаживание, но на коже осталось тепло. Я провела пальцами по месту удара, ощущая, как кожа чуть напряглась в ответ.
— А если сильнее? — спросила я, сама не зная, хочу ли действительно это почувствовать.
Ольга Ивановна улыбнулась и на этот раз ударила ощутимо резче. Тепло сменилось лёгким покалыванием, а я машинально отдёрнула руку. Это не было невыносимо, но моё тело пока не привыкло к таким ощущениям. Костя стоял рядом, молча наблюдая, и мне казалось, что он сам не знает, что чувствовать — волнение, любопытство или тревогу.
— Границы очень важны, — серьёзно сказала хозяйка комнаты. — Давай обсудим, что тебе категорически нельзя, а где можно попробовать?
Я на секунду замешкалась. Я хотела открыть эту дверь, но боялась, что за ней может оказаться что-то, к чему я не готова. Ольга Ивановна предложила метод:
— Представь шкалу от 1 до 10. 1 — приятное, 10 — слишком больно. Где твой комфортный предел?
Я задумалась. Я не знала, сколько могу выдержать, но хотелось попробовать. Волнение смешивалось с предвкушением.
— Думаю, 6 или 7… — наконец ответила я.
— Хорошо. Безопасное слово есть? Оно нужно, чтобы ты могла остановить процесс в любой момент.
Я посмотрела на Костю, словно ища одобрения, но он лишь кивнул. Он доверял мне этот выбор.
— Давай… «красное»? — предложила я.
— Отлично. А теперь скажи, что тебе хотелось бы больше всего? — её голос был мягким, но в нём чувствовалась сила.
Я сглотнула, не зная, как выразить это словами. Всё ещё казалось неловким говорить об этом вслух, но я всё же решилась:
— Хочу попробовать ограничение в движениях. И… чтобы кто-то контролировал ситуацию. Но без унижений.
— Значит, тебе подходит мягкое доминирование, — Ольга Ивановна кивнула. — Начнём с лёгкого связывания, потом фиксация, затем удары… и, если захочешь, перейдём к следующему этапу.
Я нервно сжала пальцы в кулак, но внутри меня разливалось странное тепло — не от страха, а от предвкушения. Муж выглядел напряжённым, и я поняла, что для него это ещё сложнее, чем для меня. Он привык быть нежным, заботливым, но здесь ему предстояло научиться другому.
Ольга Ивановна посмотрела на него и, словно чувствуя его сомнения, сказала:
— Твоя роль не только наблюдать. Я научу тебя, как правильно владеть ситуацией. Ты будешь видеть, как ей это нравится.
Её слова звучали спокойно, но в них было обещание. Я посмотрела на Костю, чувствуя, как сердце ускоряет ритм. Нас ждало нечто новое, что могло либо напугать, либо полностью изменить нас.
Меня фиксируют к кресту ремнями — плотно, но не грубо. Запястья, щиколотки — я не могу двинуться, но удивительно, что это не пугает, а скорее будоражит. Ольга Ивановна двигается уверенно, её прикосновения к моей коже лёгкие, почти ласковые.
— Расслабься, — её голос мягкий, но в нём сквозит уверенность. — Я буду медленно увеличивать интенсивность. Помни о шкале, если что-то не так — говори.
Она проводит пальцами по моим плечам, груди, спускается к талии. Костя стоит рядом, я чувствую его взгляд. Он напряжён, но я знаю его — ему это интересно, просто он не уверен, как себя вести.
— Видишь? Она ждёт твоих прикосновений… попробуй сам, — предлагает Ольга Ивановна.
Глава 4
Я замираю, когда его пальцы осторожно касаются моего живота. Он нерешителен, но это даже приятно — знать, что я влияю на него.
— А теперь вот так, — хозяйка берёт флоггер, проводит его бахромой по моим рёбрам, внутренней стороне бедра. По коже бегут мурашки. Затем первый лёгкий удар. Горячая вспышка — но скорее тепло, чем боль.
— Как ощущения? — её голос рядом.
— Хорошо… — выдыхаю я.
— Тогда ещё чуть сильнее.
Следующий удар уже чувствуется, но не переходит границы. Я рефлекторно сжимаю кулаки, но тело отвечает предательской волной возбуждения.
— Теперь ты, — она протягивает флоггер моему мужу.
Он колеблется, но берёт. Первый его удар — нерешительный, почти неощутимый. Я прикусываю губу.
— Не бойся, — говорит Ольга Ивановна, направляя его руку. — Смотри, она ждёт этого.
Костя пробует снова, уже увереннее. Я тихо стону. Это подбадривает его, и следующий удар оставляет приятное покалывание.
— Видишь? Ты уже влияешь на неё, — хозяйка одобрительно кивает. — А теперь посмотрим, как она реагирует на другое воздействие.
Она наклоняется ко мне, её пальцы находят мои соски, сжимают их чуть сильнее. Я вздрагиваю. Ощущения ярче, чем я ожидала.
— Чувствительно?
Я киваю, не доверяя голосу. Она усиливает давление, затем отпускает. Тепло разливается по телу, соски набухают.
— Теперь попробуем кое-что интересное, — хозяйка берёт небольшие металлические зажимы. — Это усилит ощущения, но если будет слишком — скажешь.
Они холодные, когда касаются меня, но быстро нагреваются от тела. Первое мгновение — резкое покалывание, но потом приходит волна удовольствия. Я выгибаюсь, натягивая ремни.
— Потрогай её, — хозяйка обращается к Косте.
Пальцы мужа неуверенно касаются моей груди. Он осторожно толкает один зажим, и новая волна ощущения пронзает меня. Я тихо стону.
— А теперь добавим контраста, — Ольга Ивановна берёт кубик льда. Подносит его к моим губам — я чувствую прохладу, пробую его языком. Затем лёд касается шеи, спускается ниже, задерживаясь на сосках. Я вздрагиваю, мышцы непроизвольно сжимаются, а внизу нарастает жар.
— Нравится? — её голос тёплый, но немного насмешливый. Я киваю, прикусывая губу.
Лёд скользит ниже, к животу, а затем… Я вздрагиваю, когда он касается клитора. Горячая вспышка желания накрывает меня. Костя нервно облизывает губы. Я знаю этот взгляд. Он возбужден, но пока не решается взять инициативу.
— Теперь тепло, — хозяйка берёт свечу с массажным маслом.
Она наклоняет её, и несколько капель горячего масла падают на мой живот. Оно не обжигает, но оставляет жаркий след. Контраст с холодом льда заставляет меня выгнуться.
— Видишь, как изменяется её чувствительность? — Ольга Ивановна проводит пальцами по моей коже и пробует пальцем мое влагалище. Каждое прикосновение теперь отзывается во всём теле. — Смотри как ее киска увлажнилась. — И показала Косте свой палец, который блестел от моей смазки.
Я дышу часто, взгляд расфокусирован. Я уже не думаю, не анализирую, просто растворяюсь в ощущениях.
— Ты готова к следующему этапу? — её голос почти ласковый.
Я закрываю глаза, чувствуя, как внутри разливается томительное предвкушение.
— Да…
— Тогда пришло время научить тебя, как доводить её до полного подчинения, — голос Ольги Ивановны звучал спокойно, обращаясь к моему мужу, но в нём слышалась властная нотка.
Я почти не могла ясно мыслить. Тело горело, каждая клеточка дрожала в напряжённом ожидании. Меня затягивало в вихрь ощущений, когда я услышала её голос у самого уха:
— Теперь попробуем кое-что особенное…
Я видела, как она подошла к стеллажу, неспешно перебирая висящие на нём игрушки. Пальцы мягко скользили по коже, металлу, дереву, словно выбирая идеальный инструмент. В конце концов, она остановилась на одном — гладком, стеклянном, слегка изогнутом девайсе. Он казался холодным даже на вид.
— Мужчинам всегда кажется, что их инструмент незаменим, — хмыкнула Ольга Ивановна, бросив взгляд на Костю. — Но иногда женское тело откликается на совсем другое.
Я даже не успела ничего сказать, как почувствовала, как она легко провела кончиком стеклянного фаллоса по моему животу, опускаясь ниже, к самому краю терпения. Но она не входила — только дразнила, оставляя влажные, прохладные следы на разгорячённой коже.
Затем, как будто нарочно затягивая момент, она опустила игрушку в ёмкость с ледяной водой, подождала несколько секунд… и медленно провела по моим губам внизу. Моё тело отозвалось мгновенно — резкий контраст температур вырвал из меня приглушённый стон.
— Чувствуешь? — её голос стал мягче, но в нём по-прежнему было что-то гипнотическое. — Твой клитор дрожит от холода, а теперь добавим немного жара…
