Но к вечеру похолодало, и вечернее купание Женьке не понравилось. Пока стоишь по шейку в нагретой за день воде, не мерзнешь, но стоит хоть маленько наружу высунуться, даже Димкины объятия не спасают. Чуть постояли и уже холодно. Август это тебе не июль. Летнее тепло уходит.
- Не, завтра вечером я тебе не компания. Под окошко приходи.
Дима, само собой, пришел. И даже, невзирая на безоблачное небо за окном, просочился к Женьке в комнату.
- Сыро и прохладно на подоконнике сидеть. Вон туман какой с реки идет. В комнате теплее.
В комнате это, читай, в кроватке. Лежа в обнимочку. Женька, конечно, хитрость парня раскусила с первых слов. Да он, в общем, и не скрывал, что пользуется температурой за бортом как предлогом, чтобы вместе с ней полежать. И надо было бы отказать, но уж больно заманчивой была идея поваляться рядышком, обнимаясь и целуясь. Риск огрести за подобную вольность Женя сочла минимальным. Все-таки бабушка к ней по ночам обычно не заходит. А если даже и зайдет, увидев Женьку вместе с Димой, то ничего ТАКОГО они не делают. Оба поверх одеяла и в одежде. А что лежат рядом и целуются, так Женя девушка уже, считай, взрослая. Может себе и немножко лишнего позволить.
Правда насчет одежды она несколько неверно оценила обстановку. Димка-то, в самом деле, одетым остался, а на Женьке халатик почти сразу расстегнули. Практически до пояса. И, поскольку лифчик по вечернему времени был уже снят, то ее грудь оказалась в свободном доступе не только для лапочек парня, но и, естественно, для взгляда любого, кто так или иначе окажется в комнате. Мало того, шустрая Димкина ручонка, не удовлетворившись «обзором» бюста, вознамерилась нырнуть Жене под подол, прямо в трусики.
- Димка, блин! Мы обниматься договаривались, а не ко мне в трусы лазать! – Мысленно взвыла Женька.
Но ее возмущенный призыв, само собой, никто не услышал, а шаловливые пальчики парня ловко скользнув под резиночку, уверенно обосновались на плотно сдвинутых створочках Жениной киски, чуть поглаживая их.
- Если бабушка и вправду войдет, мне пипец. – Обреченно пробормотала про себя Женька, представив, как она сейчас выглядит в распахнутом до пупа халате, с задранным подолом и Димкиной пятерней, запущенной в трусики.
Эпатаж был и в самом деле неслабый. Жене оставалось лишь надеяться, что бабуля не явится нежданно в комнату, застав внучку в столь непотребном виде, и, положившись на судьбу, расслабиться, стараясь получить удовольствие. Наградой за пережитое волнение стал для нее легкий, приятный «массаж» бугорка клитора, дразняще-волнующее ощущение мужских пальцев скользящих вдоль створок ее «жемчужной раковины», все больше увлажняющейся соком желания, и завершивший это приятное безобразие сладостный, кружащий голову всплеск фонтана удовлетворения. После чего пребывающую на вершине блаженства Женю расцеловали в обе разгоревшиеся от возбуждения щечки и привели в относительный порядок ее одежду, вернув на место несколько спущенные вниз трусики и оправив халатик. Правда, на груди он так и оставался распахнутым, позволяя ладоням и губам парня поочередно баловать своими прикосновениями холмики Женькиного бюста.
Это было классно. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. И желтый глаз вынырнувшей из облаков и заглянувшей в окошко луны напомнил сладкой парочке, что пора расставаться. Нежившейся в объятиях парня Жене не хотелось, чтобы Димка уходил. Но не оставлять же парня ночевать. Тогда уж можно и просто раздевшись под одеяло вдвоем завалиться. Так рисковать Женька пока не была готова, хотя мысль о том, чтобы поспать ночку рядом с Димой по-взрослому, по-настоящему уже казалась ей очень заманчивой.
Проснувшись поутру, Женя высунулась на кухню с некоторой осторожностью, беспокоясь, не слыхала ли бабушка какой возни ночью в ее комнате. Но бабуля, как обычно спросив хорошо ли спалось, усадила девчонку завтракать. Спалось Женьке, само собой, чудесно, о чем она, ничуть не привирая, тут же и поведала.
За окошком занимался чудесный день. Сияющее на почти безоблачном небе солнышко грело ласковым летним теплом, маня на речку, куда Женя, покончив с огородными делами, сразу же смылась. И на той, недоступной для посторонних стороне реки, скинув с себя купальник, целовалась с Димой и стоя рядом в воде, и лежа в обнимку на покрывале. А потом лежала перед Димкой, раздвинув ножки и млея от стараний его ловкого язычка, сладостно тревожащего уже увлажненную возбуждением киску.
Впервые в жизни изведав вчера сладость удовольствия от куни, Женька была в восторге от этой развратной ласки и откровенно балдела от получаемых ощущений, даже не пытаясь скрыть ни легкой дрожи, вдруг пробегавшей от низа живота по всему телу, ни слетающих с губ не то слов, не то тихих стонов. И уж конечно, не стала она сдерживать рванувшийся наружу звонкий вскрик, когда фонтан ее наслаждения забил в полную силу. Ну и плевать, что Димка слышит. Закрыв глаза, Женька плыла на волнах блаженства, балансируя между нирваной и явью и ленясь даже поглядеть вокруг. Она слышала, как поцеловавший ее влажную «красоту» Дима лег рядом, чувствовала, как, не поместившись в киске, чертят на бедрах и ягодицах мокрые дорожки вытекающие наружу неторопливые, клейкие капельки смазки, как постепенно затихает расходящаяся по телу сладостная дрожь. Кла-ассно как! Обязательно попрошу Димку еще раз повторить. Два минета ему за это сделаю. Или даже три, если попросит.
- Да только рад буду тебя побаловать. – С энтузиазмом откликнулся на ее предложение Дима, после того, как они поменялись ролями, и Женя, стоя на коленях возле лежащего на спине парня, начала играть с его глядящим в небо стволом и яйцами. – Я тебе даже еще кое-что предложу.
Ну, насчет еще «кое-чего» это мы посмотрим. Женька хоть и увлеклась придуманной Димкой игрой в секс, бдительности все же не теряла. Предложение предложению рознь. Последнее слово за мной будет. А пока не отвлекай. Я хочу твоим красивым «эскимо» заняться. Женя уже третий раз в жизни делала минет и ей нравилось баловаться с настоящим, живым мужским стволом, целовать и дразнить язычком блестящую от смазки красную головку, чувствовать, как заполняет рот упругий, чуть вздрагивающий от возбуждения стержень и слышать Димкины прерывистые, сопровождаемые легкими стонами вздохи. А еще Женьке нравилось ощущать, и она специально встала так, чтобы Диме было удобно, скользящие вдоль ее киски пальцы парня, волнующие ее «красоту», купающиеся в капельках вытекающей наружу смазки.
- М-м-м, балдеж! – Мурлыкнула про себя Женя, продолжая старательно играть с Димкиным бойцом, твердо решив, что сегодня не отпустит его, пока не получит финальный выстрел прямо в ротик.
Конечно, имея в этом вопросе самый минимальный опыт, она вовсе не была уверена, что сумеет достойно справиться с причитающейся ей порцией мужских сливок, но не особо переживала по этому поводу. Ну и подумаешь, если все не поместится и на подбородок протечет. Ерунда какая. Дима говорил, что в случае чего даже выплюнуть можно. Правил нет. А должна же Женька попробовать каково это, когда в рот кончают.
Она вскоре приобрела это драгоценное знание, услышав Димкино торопливое «Женя, я уже вот-вот», и следом почувствовав, как из вздрогнувшего ствола парня прямо в нёбо ей ударило что-то теплое и густое, оставшись на языке непривычным, ни на что не похожим привкусом. А следом, все больше заполняя и без того уже не пустой Женькин ротик, орудие парня дало второй залп, а затем и третий. И Женька, честно пытаясь справиться и не испортить парню удовольствия, старалась одновременно продолжать сосать стреляющую игрушку, и глотать этот непривычный для нее мужской коктейль, так и норовивший протечь наружу.
Одна белая капелька все же оставила у девушки на подбородке свой след, и Женя демонстративно, напоказ Димке сняла ее пальцем и медленно, высунув кончик языка, слизнула, показывая, как запросто она обращается с доставшимися ей мужскими сливками. Она, конечно, понтовалась перед Димой. Не настолько легко было начать глотать заполнившую ее рот штуку, да и вкус, как оказалось, у спермы есть, и он Женьку в восторг не привел. Но в целом минет с финишем в рот прошел для девчонки вполне успешно и, пожалуй, даже понравился ей. Особенно момент перед самым «выстрелом», когда Димкин ствол вдруг словно увеличился в размерах и, наконец, вздрогнув от напряжения, сдался на милость победительницы. А что до вкуса сливок, которыми ее напоили, то Женю он не особенно раздражал, хотя и показался несколько прилипчивым и потом довольно долго ощущался во рту. На всякий случай придется с собой брать что-нибудь запить. А лучше Димку приносить заставить. В конце концов, должен же кавалер о барышне заботиться.
- Так что ты за очередную развратность собрался предложить? – Поинтересовалась Женька, когда они, искупавшись после своих безобразий, валялись рядышком на покрывале.
- Хотел тебя на почти настоящий секс соблазнить. – Заговорщически подмигнул ей Дима.
- И что значит почти? – Крайне подозрительно глянула на него Женя.
- В попочку. – Спокойно объяснил Димка и, не обращая внимания на обалдело округлившиеся Женькины глаза, невозмутимо добавил. – Очень неплохая альтернатива для тех, кто боится попробовать по-настоящему. Близость с мужчиной есть, а потери невинности и риска залететь нет. И нашим и вашим, что называется.
- Предложеньице у тебя, Дима, конечно! Из разряда тех, о которых маме не расскажешь. – Покрутила головой Женька. – Как раз для ушей приличной девушки.
- Оно ничуть не бесстыжее моих предыдущих. Это только звучит важно «анальный секс». А для девушки он не страшней тех же куни или минета. Поди еще, узнай, было или не было. – Засмеялся Димка, привлекая к себе Женю и целуя ее. – Рассказывать маме об этом, конечно, не надо. А вот подружкам запросто можно и прихвастнуть.
