- Хорошо, мам, только купи мне сигарет. Курить хочу, сил нет.... - попросил Витёк мать, и она, не отходя далеко от нас, купила моему брату пачку " астры" в ближайшем ларьке.

- Могла бы и с фильтром купить. Тебе же Оксана денег дала на всех... - сказал обиженно Витёк, закуривая вонючую сигарету.

- Обойдешься, ты не заработал ещё на сигареты с фильтром. Пока покурим дешевые. А денег, что дала Оксана, едва хватит на продукты и выпивку, да ещё презервативы нужно купить... - зло ответила Марина старшему сыну и, взяв у него изо рта горящую сигарету, несколько раз глубоко затянулась и вернула окурок Витьку.

- Костя, пошли первым делом в аптеку зайдем и посмотрим там презервативы, а уже потом по магазинам пройдём.... - сказала мне мама и повела за руку в крашенное желтой краской здание с вывеской " Аптека".

На витрине в аптеке было, наверное, пять марок презервативов, и мы с Мариной выбирали, какие лучше нам подойдут.

- Костя, давай вот эти купим, они не очень дорогие и ребристые. Продирают будь здоров, проверено.... - сказала мне мама, показывая на пачку кондомов " Durex Classic".

За нашим выбором презервативов внимательно наблюдала пожилая женщина аптекарь. И у неё скоро глаза полезли на лоб, когда она внимательнее нас разглядела. Я как две капли воды был похож на мать. Те же волосы, глаза, нос и губы у меня были мамины. И бабке в белом халате было дико видеть, как мать с сыном выбирают презервативы. А нам было наплевать на её мнение. Нас в этом захолустном городке никто не знал и нам было всё до лампочки.

Марина купила у ошалевшей аптекарши два пачки презервативов по 12 штук в каждой, и мы вышли из аптеки, оставив бабку в белом халате сидеть на стуле с открытым от удивления ртом.

- Не маловато, мам, " резинок" купила? По двенадцать штук мне и брату.... - спросил я у Марины, когда мы вышли с ней из аптеки и направились в продуктовый магазин через дорогу.

- Да хватит вам на первый раз. А потом я вас без них научу. Мне больше голенький член нравится, чем одетый.... - хихикнула мама и сжала мою руку своей нежной ладонью.

В магазине мать все же расщедрилась и купила каждому из нас по блоку сигарет с фильтром " Союз - Аполлон ". Неплохих, кстати, табачных изделий. А от дешевой " астры" и " примы" можно чахотку заработать.

- Кость нам три бутылки водки хватит? Лучше сахару возьмём побольше и затрём самогонки. - спросила у меня мать и, не дожидаясь моего ответа, купила в магазине три бутылки водки, бутылку хорошего вина, десять килограмм сахара и столько же муки.

Три двухлитровых пластиковых бутылки растительного масла для жарки рыбы. Хлеб, несколько банок консервов, колбасы сухой и вареной, селедку, сыр, различные крупы. Чай, кофе, конфет и мы вышли из магазина с набитыми рюкзаками и сумкой. На последние оставшиеся деньги мама купила в универмаге столь необходимый в хозяйстве фонарь с запасом батареек и маленький радиоприемник тоже на батарейках. А в хозяйственном магазине Марина приобрела керосиновую лампу в дополнение к нашей " летучей мыши", но правда эта лампа была не подвесной, а обычной настольной.

- Ну, парни, по пивку покурим и домой поедем, - мама купила в ларьке по бутылке пива на оставшуюся в кошельке мелочь.

Мы сели на лавочку возле магазина, пили пиво, курили и смотрели на проезжающие мимо машины и спешащих по делам людей, идущих по тротуару. И мне дико, до боли в сердце захотелось уехать из этой городской суеты в тихую и спокойную Плетнёвку, ставшую за три дня, проведённых в ней, почти родной. И такое чувство овладело не только мной, но и мамой, и старшим братом.

Допив пиво и бросив пустые бутылки в урну, Марина и Витек взвалили рюкзаки на спины, а я повесил сумку на руль, и наша троица тронулась в обратный путь.

Дорога домой заняла в два раза больше времени, чем поездка утром в райцентр. Тогда мы ехали налегке, а сейчас с грузом. У Витька в рюкзаке лежали три бутыли с маслом и различные крупы, колбаса и консервы. У меня в сумке, считай, двадцать кило сахара с мукой. А у мамы в её рюкзачке три бутылки водки, вино, три блока сигарет, фонарь, керосинка и радиоприёмник. По этому мы ехали с перекурами, останавливаясь по дороге на отдых.

В Плетнёвку мы попали ближе к вечеру, усталые, голодные, но довольные. У нас было курево, водка и продукты. А самое главное презервативы, без которых наша атаманша ни в какую не соглашалась ложиться с нами в постель.

- Парни, я знаю, что вы устали. Но нужно наносить воды и дров. Затопим печь, нагреем воды и искупаемся в корыте, смоем с себя пот и грязь. Вы помоете меня, а я вас... - сказала Марина, едва мы переступили порог дома, в котором жили с недавнего времени.

- Хорошо, мамочка, натаскаем и дров и воды. Но только ты не раздевайся, Марина, и не снимай с себя колготки.... - попросил я мать, беря ведра на терраске.

- Вот ещё мне эти колготки жмут, да и тело должно от одежды отдохнуть.... - сказала мама и ушла в свой закуток за печкой переодеваться.

А я не стал её уговаривать, мне сейчас хотелось только одного, выпить, поесть и засадить матери.

- Что ты примотался к Марине с этими колготками, Костян? Хоть бы так дала. А колготки или чулки после оденет. Нам нужно дорогу между её ляжек проделать, и тогда она ручная станет, сама будет просить, чтобы ей засадили..... - говорил мне Витёк, когда мы шли с ним, неся воду с родника в дом.

И я с ним был согласен, мне, конечно, хотелось снова увидеть мать одетой в чёрные колготки, под которыми просвечивались её белые трусы. Но я решил, будь как будет. Главное, что мать согласна с нами переспать, а в колготках или нет, без разницы.

- Ставьте ведра на газ, заносите корыто в зал и растапливайте печь. Давайте, парни, пошевеливайтесь, я уже стол накрыла и хочу выпить и покушать.... - сказала нам мама, выйдя из дверей зала.

К моей безумной радости, Марина сняла с себя только курточку, платок и джемпер, а нижняя одежда осталась на ней. И сейчас мама стояла перед нами в чёрной эластичной блузке без рукавов, больше похожей на майку, под которой выпирали её тяжёлые груди. И даже были видны бретельки бежевого лифчика, который утром надевал ей Витёк. На маме так же была одета зеленая приталенная юбка ниже колен, а под юбкой выглядывали ножки в чёрных колготках. Только белые кроссовки, в которых мать ездила в город, сейчас стояли в углу комнаты возле печки, а на ногах у женщины были одеты домашние тапки.

Пока мы ходили за водой и за дровами, Марина успела не только стол в зале накрыть, но и накраситься. Если утром у мамы были слегка накрашены губы, то сейчас на её лице был нанесен броский вульгарный макияж. На её чувственных губах слой яркой помады, а глаза умело подведены синими тенями и чёрной тушью. Марина сейчас выглядела как красивая и развратная шлюха, и она хотела ей быть в этот вечер. А бесцветный и какой-то сумасшедший взгляд её зелёных кошачьих глаз говорил о том, что мать не только хочет выпить и покушать, но и быть хорошенько продратой двумя молодыми парнями, своими сыновьями.

- Что, на вас столбняк напал? Не видели меня такой? А сегодня я хочу быть шлюхой и не понимаю, что вы ещё не затопили печь, парни...? - Марина подошла к нам, повернулась задом и положила по одной руке, моей и Витька, на свои груди под блузкой.

Мать по очереди потерлась жопой об наши стояки в штанах, как бы поддавая их задом. Это был полный пиздец, зрелая самка Марина, накрашенная как шлюха. Стояла, повернувшись спиной к своим взрослым сыновьям и призывно терлась об их ширинки пухлой жопой под юбкой. Причем, если от волос матери пахло духами, то от её тела шёл возбуждающий запах женских выделений. Мать, стоя перед нами, текла, и если на ней были трусы, то сейчас они были мокрые от любовного сока.

- Мы сейчас, мама, в один голос выдохнули я и брат, закидывая дрова в топку печи, и она на удивление быстро разожглась и в ней весело затрещали берёзовые поленья.

Сам дом содействовал мне и Витьку, чтобы мы побыстрее выебли эту блядь, свою мать, безумно красивую и смелую женщину.

- За нас с вами, за этот гостеприимный дом и за любовь...!!! - мама толкнула тост, стоя возле стола, держа в руке рюмку с водкой, и выпила с каждым из нас на брудершафт.

С Мариной я целовался второй раз в деревне, и если первый её поцелуй тогда ночью в саду был нежным, наполненный любви и ласки. То этот поцелуй в засос на брудершафт был грубым и страстным. Вслед за выпитой водкой в мой рот проник горячий мамин язык и заходил в нем ходуном. У меня закружилась голова, и если бы этот поцелуй в засос продлился ещё мгновение, я бы реально кончил в штаны, до того он был необычным и возбуждающим.

- Вить, давай вдогонку ещё по одной, сынок и поедим... - скомандовала мама, вытирая размазанную помаду на губах салфеткой.

Старший брат, ошалело смотря на мать, налил ей, мне и себе по рюмке водки, которую мы выпили просто чокнувшись друг с другом и накинулись на еду. Голод дал о себе знать, а две выпитых рюмки водки только усилили аппетит. Как говорится: " любовь любовью, а обед по расписанию". Да и мне с братом нужно было поесть, чтобы набраться сил для сумасшедшей ночи в объятьях своей родной матери, красивой и сильной самки.