Прошло несколько дней с того буйного "дротикового" приключения, мы торопились на встречу. Я вышел в подъезд и ждал свою женщину которая, как всегда, запаздывала.
Я еще не говорил, что у моей прелестницы были роскошные, длинные, чуть вьющиеся волосы? Теперь вы это знаете. Обычно Майя заплетала их в тяжелую русую косу или оставляла бурной волной стекать по плечам. Ух, и путались они, иногда часами приходилось расчесывать!
А тут она появилась передо мной с необычной для неё прической: - двумя "хвостами", придававшими ей совсем девчоночий и озорной вид.
- О! Хвостики! - только и смог придумать комплимент я.
- Это для твоих рук, - встретила мой взгляд Майя и быстро отвела глаза.
Я не понял сразу её слова, мысли были заняты другим, и мы пошли.
Ходили мы не слишком быстро, потому что нельзя же ходить рядом с любимым человеком и, хоть иногда, не целоваться? Или не иногда. Так было и на этот раз. Всего лишь несколько ступенек. Всего лишь поцелуй на лестничной площадке.
И тут, неожиданно, Майка опустилась на колени и начала расстегивать мне джинсы.
- Ты что, здесь же люди ходят, мы опоздаем! - вяло протестовал я.
В это время мои руки, как на рукоятки, легли на толстые хвосты её волос.
Эта хулиганка все рассчитала!
Нет, я не мог достать своей плотью изобретательный ум в её прекрасной головке, но горло достал первым же ударом. Если б кто-то глянул через глазок двери на лестничную площадку, вряд ли он легко забыл бы эту картину. Со стороны, наверное, это было похоже на насилие - скромная на вид, длинноволосая "девчонка с хвостиками" в наполненном солнцем подъезде покорно принимала в рот немаленькую мужскую плоть.
Но, приглядевшись, зритель увидел бы, что всё художество освещал энтузиазм, с которым девочка старалась показать: текущее положение, на коленях перед мужчиной и с его плотью во рту её очень, очень даже устраивает! Зажмурясь и вслушиваясь в ощущения тела, Майя отдавалась мужской силе, хвостики вздрагивали от ударов, губы вытягивались при каждом движении "обратно", стараясь удержать мужчину внутри. Руки покорной хулиганки обнимали мужские бедра, пытаясь поймать каждое их движение и даже дышать она предусмотрительно успевала между фрикциями, ни на секунду не допуская паузы в любовной долбежке. Что говорить - молодой талант!
Сопротивляться такой агрессивной покорности было непросто, и всего через несколько минут получив своё (а Майя очень боялась, что семя попадет на волосы и всегда оставляла его внутри себя), искательница приключений застегнула мои штаны, поднялась с колен и, как ни в чем не бывало, мы пошли дальше: я - немного опустошенный, она - смущенно-довольная и сияющая кораллом губ.
И пришли мы вовремя!
Следующая серия нашего эротического сериала случилась в квартире у друзей. Пока покупка своего дома была "в процессе", где нам только не пришлось жить и любить друг друга! Надо сказать, что держать в соседях влюбленную пару то еще испытание: пользы - мало, а шума - много и, пожив у родственников, мы наконец нашли место для уединения.
Квартирка была маленькая и находилась на первом этаже пятиэтажки, около пешеходной тропы между домами. Хозяева уехали и, с условием кормления кота, это место целый месяц было в полном нашем распоряжении!
Был осенний вечер, на улице наступала темнота, а в большой комнате было светло. Майя вдруг решила сыграть восточную красавицу в гареме.
- Ну что ж, - сказал я - тогда ты будешь танцевать для меня!
Римский-Корсаков и его "Шахерезада" была очень уместна, лучшей музыки для любви я до сих пор не встретил. Девочка моя закружилась под мелодию, выражая своим танцем страсть и покорность, постепенно освобождаясь от одежды. Не сказать, что она была великой танцовщицей, но для своего мужчины старалась и зрелище получалось достойным внимания.
А у того мужчины возникла идея, и как только Майя осталась без последнего элемента одежды - лифчика, и груди её тяжело и соблазнительно заколыхались вослед движениям, музыка замолкла.
- Повелеваю! - грозным (ну, насколько это было возможно в такой обстановке) голосом сказал я, - раскрой шторы в доме! Ты будешь танцевать для всех!
Я выключил свет. Моя обнаженная покорно подошла к одному окну и аккуратно, до самого конца, раздвинула шторы. Затем настала очередь другого, и, наконец, третьего окна, теперь наша угловая комната первого этажа просматривалась с улицы насквозь - и с огибающей дом тропинки, и из окон домов напротив.
Майя закончила открытие сцены и, опустив глаза, встала посредине комнаты, ожидая, что будет дальше. Я включил свет, но музыка пока молчала. Я смотрел.
Действительно, что-то восточное было в её фигуре - тонкие изящные плечи и тонкая талия, темный, почти черный треугольник между широких бедер - такую фигуру называют "икс". Символ женской тайны, которую пытается разгадать каждый мужчина, не исключая и автора сих строк.
Пауза продолжалась. Майкина грудь, чуть прикрытая волной волос, вздымалась от дыхания прерванного танца и волнения неизвестности. Вздымалась все сильнее, волнение нарастало: лишенная защиты в виде одежды женщина ждала того, кто возьмет её тело.
Наконец, музыка заиграла. Придерживая тяжесть грудей руками, обнаженная танцовщица повела бедрами, сильнее, сильнее - и, наконец, подняла глаза.
Осмелев, она пошла в танце по кругу, вдоль окон, а когда снова повернулась ко мне лицом, это лицо было пунцовым от смущения. Что она увидела - нагая и танцующая за стеклами для случайных наблюдателей? Наклонив голову, девушка занавесила лицо волосами на несколько секунд, но потом опомнилась от смущения и тряхнув головой продолжила танец.
Музыка тем временем вела Майю по дороге страсти все дальше, смущение постепенно сменялось искрами возбуждения: глаза девушки засияли, губы раскрылись, она все больше и больше отдавалась ритму танца. Но лицо танцовщицы оставалось чуть отстраненным, будто то, что происходило, происходило не с ней. Музыка вела и кружила обнаженную фигурку, наконец и я не выдержал - вступил в танец сам, обнял тело любимой, и через миг опустил её между системным блоком и монитором на компьютерном столике, в недоступной чужим взглядам уголке комнаты.
Испытание публичностью нелегко далось моей девчонке. Хотя в комнате было тепло, она дрожала, и, казалось, была в полузабытьи. Но я не мог себя сдерживать - и, раздвинув послушные бедра, с размаху вошел в глубины её тела. Лоно моей женщины любило вторжения и, когда бы я его не беспокоил , оно всегда обнимало меня, влажное и открытое. Я как-то приказал любимой: "Почувствовав мужскую руку между бедер думать не нужно, нужно раздвигать ноги и раскрывать губы" и девочка прилежно усвоила и многие годы выполняла этот урок всегда-всегда, даже во сне.
Открытость миру всегда была её сильной стороной, но в этот раз тело Майи было раскрыто особенно. Раскрыто так, что попав в не то отверстие, я даже не сразу заметил разницу, а потом, забавляясь, стал брать ее попеременно в оба. И почти каждое мое движение сопровождалось криком и судорогами оргазма.
Это было безумие. Гремела музыка, запрокинув голову стонала в полузабытье прекрасная женщина, колыхались под ударами груди, скрипел несчастный стол.
Но все когда-то кончается, и кончается хорошо - стихла музыка, я унес наполненное моей жизнью обнаженное тело на диван и, прикрыв пледом, лег рядом.
Майка металась по подушке, даже без моих прикосновений ее продолжала бить дрожь. Руки девушки ласкали невидимых мужчин, бедра раскрывались, губы вытягивались и сжимались не веря, что все уже кончилось. Так продолжалось долгие-долгие минуты, но постепенно тишина и мягкость пледа брали своё. Любимая начала выходить из забытия, страсти перестали сотрясать её грудь, дыхание успокоилось. И, наконец, она открыла глаза.
- Ты как?
- Вроде, живая... Но я очень смущалась танцевать перед людьми - я же почти не умею!
И мы облегченно рассмеялись.
