Мишка второй день ходил сам не свой, что-то мялся, курил больше обычного. Катя чувствовала его досаду, но по бабьему обыкновению не лезла с расспросами – если будет нужно, он сам все расскажет.
Муж же всё страдал, вздыхал и с некоторой опаской поглядывал на жену. Они жили вместе уже пятый год. Он знал её со всех сторон, как облупленную. И хотя тоже замечал, что она понимает его смятение, но никак не мог решить с какой стороны начать разговор. Наконец, когда напряжение в семье достигло апогея, он выдохнул ещё раз особенно горько и позвал жену на кухню:
— Кать, приди, разговор есть!
У Кати всё внутри опустилось: «ну всё, что-то случилось, или заболел, или уволили», ёкнуло у неё сердце. На холодеющих ногах она дошла до кухни и присела на краешек табуретки напротив мужа:
— Что случилось, Мишенька?
— Разговор есть.... – Он сказал, нервно раскуривая сигарету. – Дело тут одно, без тебя не решить!
— Что же такое, говори не томи!
— Короче. Пф-ф-ф... Не знаю, как сказать. У нас на работе... Начальница, ну владелица, которая. Наглая и упрямая. Уже месяц проходу не даёт, говорит "люблю тебя", "приходи ко мне" и всё тут. А на днях вообще сказала, что, если не соглашусь уволит и всё.
— Ну а ты что?
— Ну а я тебя люблю, зачем мне кто-то еще? Мужики говорят: "что ты ерепенишься, баба видная, трахни её, может отстанет".
— Вдруг ей понравится, и не отстанет? - спохватилась Катя, - ты ж у меня мужчина знатный и агрегат у тебя будь здоров, - похвалила она мужа.
— Да ты прямо скажешь, - засмущался Мишка. – Обычный!
— Может кому и обычный, для меня так самый желанный, - замурлыкала Катенька и повинуясь зародившемуся внутри порыву, пододвинулась к мужу и положила ему руку на колено.
Мишка обрадовался таким проявлениям нежности, последнее время редко возникавшими между ними, и привлек жену к своим губам. Её обмякшее тело прильнуло к нему мягкой ласковой массой. Катенька чувствовала, как в ней разрождается огромное непривычное и неприличное желание. Она лихорадочно стала срывать с мужа трико с трусами вместе. Мишка легко поднял её и положил на пол. Все также, торопливо, он задрал полы её халата и сорвал, отбросил трусы. «Ах-ах», - сказали они хором, когда его член с силой раздвигая тугие стенки проник в жену на всю глубину. Катенька задрала ноги к потолку, а Михаил как отбойный молоток начал сношать супругу под её нарастающие стоны.
Внезапность и сила Мишкиного напора оказала на Катьку волшебное действие. Обычно трудно достигающая возбуждения и тем более оргазма, сейчас она почувствовала, как жгучее и яркое похотливое наслаждение рождается у неё в матке, подстёгиваемое толчками толстого члена, и разливается сладкой истомой по всему телу. «Ой, ой мама, а-а-а-а» - запричитала Катька почти мучительно и, вдруг, задергалась, затряслась, вцепившись изо всех сил в зад мужа и удерживая его у себя на самой глубине, пожирая его своим влагалищем. Оргазм не отпускал, он всё прибавлялся, нарастал, менялся в оттенках, но всё длился и длился, сладко пытая Катьку судорогами. Мишка ошарашенно ждал, когда жена перестанет под ним извиваться. Тем более, что двигаться он не мог – так сильно она вжимала его в себя.
— Господи, как это, что это такое было-то?! Ты как это сделал? – забормотала Катька, чуть ли не плача от счастья.
— Да всё как обычно, - забубнил Мишка.
— Ой, нет, так сладко. Ты что-то поменял. Я такого раньше не испытывала. Нежели из-за того, что на полу?
— Катенька, ну что ты начинаешь, хорошо и ладно, - решил свернуть разговор Михаил, тем более, что сам не знал ответа на её вопросы. Он попытался высвободится и снова начать движения.
Но Катька ощущала теперь его член как раскалённую палку - влагалище после оргазма было необыкновенно чувствительно, и движения мужа вызывали почти нестерпимую боль:
— Ой, Мишенька подожди, не могу, всё чувствительно. Погоди маленько! – попросила она, выбираясь из-под него.
Они опять сели на стулья, друг напротив друга, Мишка наискосок сложил всё ещё стоящий член в трико и теперь сидел с поднятым горбом на причинном месте.
— Может мне тебя поцеловать?, - предложила Катька, глубоко смущаясь произошедшего с ней катарсиса.
— Не, я туда хочу, - пробубнил Мишка, закуривая.
Они посидели молча. Но Катьку всё еще волновали детали.
— Миш, а Миш, а эта баба, которая с работы, она – как?
— Как, это что?
— Ну, на вид, возраст какой, красивая или нет? Замужем?
— Не замужем, конечно. До такого наверно еще не дожили, чтобы замужняя в открытую чужого мужика домой звала.
— Сейчас такие нравы, что и такие имеются, - продемонстрировала Катька свою осведомлённость.
— Нету у неё мужа. На вид - обычная. Возраст? Да чуть постарше нашего будет. Ну так - ухоженная, хорошо одевается. На каблуках всегда.
— И как она тебе себя предлагает?
— Увидит такая где-то на территории, подзывает и спрашивает всегда так томно, с придыханием: «Когда же Михаил мы с вами посидим вечерком за бокалом вина?!»
— Так и говорит?
— Ну, или так, или предлагает съездить на пару дней с ней отдохнуть, или домой к ней зайти, новые занавески посмотреть. Ну, такая всякая муть.
— А ты что?
— Я - ничего. Говорю, что жена ждет, некогда или еще чего. Вот она в последний раз и сказала, что уже не девочка, вымаливать внимание. Поэтому или соглашаюсь, или у неё в компании могут начаться сокращения. А чтобы никто ничего не подумал сократит не только меня, а каждого десятого. То есть получается меня шантажирует другими людьми. Мужики как услышали, начали деньги собирать мне, чтобы я согласился.
— Уже и деньги! И много?
— Да я их обматерил, они не успели собрать, по пятихатке собирали. Ну и что делать, Катя? Как мне от неё отвязаться?
— Так у вас там много мужиков, чего отматерил, пускай бы собирали? Я тут подумала, Мишенька, наверно тебе придется согласиться, - потупившись, сама удивляясь своим словам, проговорила Екатерина.
— Ты хочешь, чтобы я её трахнул? - Михаил бы поражен в самое сердце.
— Нет не хочу, но придется ТЕБЕ ЕЁ ТРАХНУТЬ. – Произнося эти слова, Катька почувствовала, как у неё внутри опять всё разгорается адским пламенем, да так, что от желания темнеет в глазах, - да, трахнуть как сучку, взять её сзади! – сползая на колени на пол кухни, стонала она уже задирая халат на своих спелых ягодицах.
Миша не стал ждать дополнительного приглашения. С женой творилось неладное, она как пьяная сучка, с трудом удерживала сознание, распластавшись грудью на линолеуме выставила перед ним свою раскрытую манящую вагину между крутых упругих булочек. Мишка вошел в неё до упора, и, повинуясь жаждущим стонам жены начал долбить изо всех сил в её истекающее желанием лоно.
И опять пронзительное наслаждение толчками начало нарастать у Катьки в самой матке, подчиняя себе сознание и тело. Она то беспорядочно хватала Мишку руками за бедра, то держалась за пол, чтобы уловить задом удары члена, колени её разъезжались, и только руки мужа не давали её рухнуть на пол. Он крепко держал её за бедра, хлестко, со звонкими щлепками тела о ягодицы насаживая жену на свой кол.
Катька захрипела. Она не стонала, а почти выла, не в силах что-то произнести. Мишка вошел в завершающую стадию, ещё убыстряя свои движения. И когда теплые струи спермы ударили в Катькино нутро, последнее, соскочив с курка, выстрелило внутрь женщины яркой разрывной пулей собственного пика. Женщина упала на пол и задергалась всем телом, схватившись руками за живот, где всё сладко скручивалось и пульсировало.
Мишка никогда не видел жену такой, и с благодарностью посмотрел на свой успокаивающийся член: «можим когда захочим». Он был доволен такой реакцией жены и тем, что его сложный и скользкий вопрос может решится с полного её одобрения.
Катька тоже не понимала, что с ней. Дважды за полчаса кончив просто от члена во влагалище – такого никогда с ней не было. Обычно спустив, муж ещё долго ласкал пальцем её клитор, чтобы довести жену до желанного облегчения. Иногда, она в процессе даже отвлекалась, и тогда у неё не получалось вовсе. Потом она ходила полдня с ноющим низом живота и ненавидела себя и мужа.
С трудом отлепившись от пола, запахивая халат она нашла трусы и слабыми руками натянула их на место. Михаил наблюдал за её движениями.
— Катюха, что это было?
Она смутилась:
— Ну что было? Хорошо было. И нечего об этом говорить! Надеюсь, ты не будешь таким же классным с этой бабой? А то она тебя ни за что не отпустит.
— Я только тебя люблю. Я постараюсь, чтобы ей не понравилось, я тебе обещаю – заверил муж Катюху.
***
Так они и порешали, Михаил принял следующее приглашение своей начальницы, и жена по-заговорщицки стала собирать его «на дело».
Катя беспокоилась больше Михаила, провела инвентаризацию его внешнего вида, достала по случаю новые носки, погладила хорошую рубашку и выдала штаны от костюма. Отправила его в душ, заставила подстричь ногти и побриться. Потом придирчиво оглядела его с ног до головы. Муж был непривычно праздничным, чистеньким и взволнованным. В целом, Катька осталась довольна получившимся имиджем и смогла отпустить мужа в таком виде «на люди»
Когда Мишка ушел, некоторое время она спокойно занималась своими делами, но стоило ей сделать перерыв, задуматься, как мысли накатывали на неё. «Как он там? Уже трахается? Какой трахается, всего полчаса прошло. А может он ей не понравился, психанул или сказал что не так? Он у меня такой...» - Катька спорила сама с собой, сама же себя успокаивая. Воображение рисовало ей Мишку, на чужой бабе и вслед за картинкой, как тогда на кухне, на неё стало накатывать липкое тяжелое возбуждение. Она не могла от него отрешится, подавить. Оно щекотало её женское естество, набухшее и зовущее.
