Я обалдело сглотнул слюну.
- Но я видел тебя голенькой, когда ты была совсем маленькая. Я даже не уверен, что тебе будет не больно заниматься со мной любовью.
- Ты хочешь, чтобы я сейчас и здесь разделась? - спросила Наташа. Она зарумянилась и опять закрыла пылающее лицо ладонями.
- Даже не знаю, что сказать. И хочу и боюсь.
Наташа подумала и сказала:
- Хорошо, я разденусь, чтобы ты мог на меня посмотреть, готова ли я заниматься с тобой любовью. Но только... только ты отвернись и закрой глаза, а то я очень стесняюсь.
Я честно закрыл глаза. Мне были слышны звуки, явно говорившие, что девочка точно раздевается. Потом все затихло. Я ждал. Наконец Наташа признесла чуть дрожащим голосом:
- Можешь уже смотреть.
Я открыл глаза. Наташа сидела передо мной на своем диване, немного сутулилась, стараясь спрятать свои грудки одной рукой, а второй прикрывая низ живота.
Я молчал. Наташа выпрямилась, перестала прятать свои тайные местечки и стала смотреть мне прямо в глаза. По всему было видно, что она отчаянно трусила.
- Наташенька, ты очень красивая, - охрипшим голосом произнес я.
- Правда? - недоверчиво спросила девочка, отчаянно стараясь не заплакать.
- Конечно правда. И я даже не представляю себе, какой красавицей ты станешь в восемнадцать лет.
- Я верю тебе, - еле слышно сказала Наташа. - И ты хочешь теперь заниматься со мной любовью?
- Очень хочу. Но мне кажется, что сначала мне нужно поговорить об этом с твоими родителями. А потом мы все вместе все обсудим. Если конечно твои мама и папа не прогонят меня пинками из своего дома или не сдадут в милицию.
- Я не дам им так жестоко поступить с нами, - твердо сказала Наташа. - Они так не сделают.
- Я тоже думаю, что они так не поступят с нами. Но все же лучше сначала поговорить с ними.
- Хорошо, - подумав, согласилась юная красавица. - Но я хочу, чтобы ты остался у нас.
- Солнышко мое, мне без ключей фактически и так некуда податься. Разве что ночевать под открытым небом осенью, если все же выгонят.
- Я уверена, что они так не поступят. Но я согласна с тобой и давай подождем прихода родителей. А потом ты будешь спать в моей комнате вместе со мной на этом вот диване. Он довольно большой, если его разложить.
- Там посмотрим, Наташенька. Давай будем решать проблемы по мере их наступления.
- Давай, - охотно согласилась девочка. - Но ты так и не сказал мне, готова ли я для того, чтобы заниматься с тобой любовью?! Хочешь посмотреть на меня?
И не дожидаясь ответа, она встала передо мною нисколько не скрывая от меня все свои прелести. Если у Марины была роскошная красота молодой женщины, то ее дочь обладала красотой юности и свежести. Я смотрел на Наташу не в силах произнести ни слова. Совершенно осмелевшая проказница стала медленно поворачиваться, стоя на цыпоках. Руками она обхватила себя за затылок. Сделав полный оборот передо мной, она еще больше придвинулась ко мне и произнесла:
- Можешь проверить девочка я или нет... Если хочешь, конечно.
- Я знаю, что ты еще девочка. Марина мне рассказала.
- Ах, вот оно что! И что еще она тебе про меня рассказала?
- Что ты очень красивая...
- Я уже сама вижу, что ты не врешь, - засмеялась Наташа.
- Как ты видишь? - растерялся я.
Вместо ответа Наташа с улыбкой показала пальцем на огромный бугор на моих джинсах. Этот маленький чертенок уж точно не относился к глупеньким дочерям праматери Евы.
Из коридора послышался звук открывающегося замка.
- Мама и папа вернулись! - торжествующе закричала Наташка и, как была голышом, помчалась в коридор.
- Куда?! Оденься! - испуганно закричал я, но девчонка не обратила никакого внимания на мой крик.
В коридоре явно была немая сцена почти по Гоголю. Я поднялся из кресла и вышел ко всем. Наташка целовала ошалевшую мать, а у Димы челюсть упала почти до пола.
- Почему ты раздета? - пришла в себя Марина.
- Мы с Витей решали вопрос, будем ли мы жениться, - непринужденно объяснил голый чертенок.
- Актуальный вопрос, - сказал пришедший в себя Дима. - Я так понимаю, что мы пришли в самом разгаре дебатов. По крайней мере надеюсь на это.
- Но все же накинь на себя хотя бы халатик, дочка, - притворно улыбнулась Марина. - А то папа до сих пор какой-то ошалевший.
- Папа просто внезапно осознал, что дочь у него совсем взрослая! - констатировал Дима очень глубокомысленно.
Глава восьмая. Продолжение банкета.
Мы сидели на кухне. Наташка без всяких разговоров просто села мне на колени. Халатик, правда все же накинула. Дима варил кофе, а Марина просто смотрела то на дочь, то на меня.
- Конечно, для меня это немного неожиданно. Но в целом вполне приемлемо, - она прервала тишину. - Судя по всему девочка еще не лишилась своей целки.
- Я уже была вполне к этому готова, но Витя уговорил меня дождаться вас и все спокойно обсудить, - пояснила Наташа.
- Раз так, то давайте обсуждать, - согласилась Марина после некоторого раздумья. - Что нам еще остается?
- Я решила выйти замуж за Виктора, - объявила достойная дочь своей матери. - Но все будет оставаться в тайне только среди нас четырех. Иначе Витю посадят в тюрьму и он там погибнет.
- Но почему ты решила выйти замуж за Виктора и именно сейчас? - поинтересовался Дима.
- Папа, ну, посуди сам! За тебя я не могу выйти, так как у тебя есть мама. За дедушек тоже по той же причине. Остается один единственный выбор. То есть Витя. Остальных кандидатов я просто не люблю и даже не хочу про них говорить.
- Очень резонный ответ, - улыбнулся Дима. - Я тоже в свое время увидел Марину в первый раз и сразу всем объявил, что женюсь на ней. Тоже у меня был один единственный выбор без всякой альтернативы. Но вы с Виктором в отличие от нас почти четырнадцать лет уже знакомы.
- Вот видите же, что ваша дочь обладает безупречным чутьем для выбора спутника жизни. Мой выбор ничуть не хуже, чем ваш с мамой выбор друг друга, - победно заключила Наташа.
- Да, твой выбор - хоть куда! Ничего не скажешь! - слабо улыбнулась Марина. - И в любом случае будет лучше, чем если твою целку сломает какой-нибудь прыщавый подросток на какой-нибудь помойке. А если он к тому же сделает все так, что у тебя появится психологическая травма на всю жизнь и физическое отвращение к близости с мужчиной.
Дима закончил приготовление кофе, разлил его по чашкам и тоже сел за стол.
- Дочь, а ты уверена, что тебе пора уже начинать взрослую жизнь? - он внимательно посмотрел на Наталью. - Может имеет смысл подождать еще немного?
"Вот же Штирлиц! Как иезуитски подходит!" - изумленно подумал я. - "А ведь сам недавно говорил, что соскучился по нашему l'amour à trois!"
- Папа, а чего еще ждать-то? - воскликнула Наташка. - У моря погоды что ли? Что измениться от того, что я начну спать с Витей или еще с кем-то, (не дай бог!), на пару лет позже. Может я к тому времени вся прыщами покроюсь от воздержания. Или какие-нибудь хулиганы меня на улице трахнут или где-то в компании на вечеринке. И сейчас уже мальчишки пытаются меня лапать.
- Кто это тебя лапает? - забеспокоился Дима. - Я всем там лапалки откручу.
- Я и сама пока им могу дать по рукам, - заверила Наташка и с угрозой добавила. - Некоторые уже от меня так получили, что теперь десятой дорогой меня обходят.
Чертенок уже совсем освоился, обняла меня рукой за шею и стала рукой гладить мне волосы. Я великолепно чувствовал ее прелестный задок своими коленями и мой член немедленно стал реагировать. Наташка тоже это почувствовала и улыбнулась мне. И эта улыбка была совершенно не детской.
Я закашлялся и, чтобы скрыть свое замешательство, похлопал девочку по попе и сказал:
- Ладно, солнышко, беги в ванную и сделай все положенные дела перед сном.
- Дела все сделаю. Только я спать не собираюсь, - хитро прищурилась Наташка. Но слезла с моих коленей и отправилась в ванную.
- Дверь не запирай!, - крикнула ей вслед Марина. - Я сейчас к тебе подойду.
- Витя, я тебя умоляю! Будь с ней предельно нежен и ласков, - обратилась она ко мне. - Я очень переживаю за нее.
- Я сам за нее переживаю. И за себя тоже. Мне как-то не приходилось иметь дело с такими юными девушками. Я сам потерял невинность с девушкой, которая была тогда старше Наташки по возрасту.
- За твою невинность я совсем не переживаю, - засмеялась Марина. - Желательно, чтобы Натке не было больно. Хотя у нее целочка не совсем сплошная. Я смогла осторожно ввести ей пальчик довольно далеко и она почти не пищала.
- Это облегчит дело. Сделаю все ювелирно для нашей Наташки, - заверил я. - Главное, что ты и Димка не возражаете.
Марина поднялась и пошла в ванную к дочери. Мы с Димкой закурили и продолжили разговор на животрепещущую тему.
- Одна проблема уже почти решена, - сказал Дима, пуская кольца дыма. - Осталось только узнать, как и когда мы опять сможем кувыркаться втроем, как было раньше?
- Думаю, что кувыркаться по твоему меткому выражению мы будем не втроем, а вчетвером, - ответил я.
Дима изумленно уставился на меня.
- А почему ты так удивился? - усмехнулся я. - Или тебя Наташа совершенно не привлекает, как мужчину? Забудь на минутку, что она твоя дочь.
- Как же я про это забуду? - потрясенно пробормотал Дима.
- Просто представь, что это моя девушка, которая согласилась принять участие в наших невинных развлечениях. И все.
- Хорошо, это я могу представить с некоторым трудом. Но никто не знает, как она отреагирует, когда увидит, что ты ебешь Марину, то есть ее мать, у нее на глазах..,
- Если она увидит, что и ты принимаешь во всем участие, то сама захочет присоединиться к нам. Тогда и ты будешь иметь возможность переспать с собственной дочерью. Как тебе такой поворот?
- Знаешь, такая перспектива возбуждает довольно сильно. Я тоже раньше не подозревал, что для меня будет наслаждением видеть, как ты пялишь мою Маринку во все дырки, а она умирает от наслаждения и похоти. А еще более возбуждает, когда мы с тобой ебем Маринку в два смычка, а она кричит и стонет.
- Тише, дружище! - остерег я чрезмерно возбудившегося приятеля. - Послушай мой план, а потом расскажи его Марине, когда мы разойдемся по спальням.
