Все: Порно рассказы

«С Натальей Петровной мы ходили на порнуху (она весь класс и отвела). А помнешь, что она нам сказала, - говорил Макс -, что хватит быть детишками и мы вполне взрослые, а потом еще рассказала нам все о сексе на классном часу. Да Макс мы быстро нашли с ней общий язык, весь класс её боготворил, не каждый день встретишь человека, который понимает молодых и не устраивает на школьных вечеринках, стихи да котлеты, а делает выпивон и дает ключи от кабинетов. Это точно - продолжал мою мысль Макс - защищать нас от старых сук и директрисы - крысы, как это кульно! А помнишь, как мы решили получше заняться историей, и зашли к ней на хату? И остались на ночь - как же не помнить говорил я - было это в старом добром девятом классе мы с тобой уже тогда достаточно познали девчонок, но женщин и настоящего секса на двоих у нас не было. Да - погрузился я в воспоминания - в тот день, прихватив бутылочку вина мы пошли к ней. Заходите мальчики - сказала она нам - одетая только в китайский халат, который плотно облегал её тело, показывая округлые сиськи и выгиб в письку.»

«- А мне лично похуй, и не думай Галя что я тебя поддерживаю,- промолвила Ира - я только говорю что в этом нет нечего плохого, если я захочу и мой друг тоже то почему бы и нет, главное согласие. Но пока ни он и ни я не хотим. - Да что вы тут дискусию разводите насчёт жоп я вам про свою жизнь расказываю а, вы про жопы!!!»

«Она почти перестала дрожать, но при каждом его прикосновении ее обдавало такой горячей волной, что она напряженно выгибала спинку и слегка запрокидывала голову назад. Ей было безумно хорошо и она с невероятным мужеством заставляла себя остановится. Сладкий вздох сорвался с ее губ, она не могла уже владеть собой, а уж тем более не знала как теперь остановить его. Очень нежно и одновременно решительно она отстранила его от себя...»

«Очень быстро она получила третий оргазм, после которого просто свалилась на меня. Приподняв её, я достал член. И попросил, чтоб она тоже меня довела до оргазма. Она села на пол и начала страстно сосать. Через некоторое время я изверг ей второю струю спермы в рот. Она с жадностью всё это проглатила, после чего очистила мой член от остатков спермы. Как только член оказался чистым, она отпустила его, встала и сказала:»

«чуть толкнув его в тебя на последнем усилии я замираю..........»

«Следующим утром суровый верхолаз, вновь проходя под этой крышей зевнул, и вновь ему в рот попала какашка еще большего масштаба. Он посмотрел на крышу, и не увидел там попы. Мальчуганы стали умнее, и теперь после преступления сразу убегали. А мужчина, не увидев преступной попы, подумал, что это грач, проглотил какашку, и счастливый пошел по утренней улице, вдыхая прохладу и встречая рассвет.»

«Иногда я обслуживал Госпожу во время ее встреч с ее крепкими и высокими, спортивного вида "бой-френдами", которые иногда оставались на ночь и тогда я должен был сначала прислуживать им во время ужина, а затем и во время их любовных утех. Конечно, я неизменно был в это время в роли "служанки". Например, мне приходилось в течение всей ночи довольно часто возбуждать ртом - раз за разом - партнера моей Госпожи, чтобы довести его до нужной кондиции. Иногда я сам, если того хотела Госпожа, был предметом утех ее "бой-френда": например, он мог меня взять меня сзади или спереди - как ему хотелось, при этом Госпожа любила наблюдать за действом. В эти моменты я с благодарностью вспоминал предусмотрительность Госпожи, благодаря которой мой задний проход был достаточно разработан и не приносил мне страданий.»

«В один из таких разов я не выдержал, и всю сперму, которая была во мне, я выплеснул ей на лицо. Открыв глаза, я увидел счастливое её лицо, покрытое моей спермой, заляпанные очки. Сперма была и на её свитерке, и на грудях, и даже на её любимой черной юбке виднелись белые пятна.»

«-"Давай, лижи",- строго сказала Люда и откинулась на локтях. Зрелище было просто отличное. Передо мной лежала, аппетитно выпятив попу, истекающая соком, совершенно беспомощная связанная девушка, при этом ласкающая язычком свою подругу.»

«Обнаженный, Джон бросился на Фелицию. Он повалил ее на землю, и вошел в нее, облизывая соблазнительно выступающие из-под светлого меха розовые соски. Фелиция, мурча от удовольствия, страстно обнимала Джона, поглаживая его спину.»

«Ты раздвигаешь ножки, открывая путь к твоей влажной щели... Я уже в тебе, я уже часть тебя, живу твоим пульсом, хриплым дыханием, вздрагиванием твоего тела... дрожью, она словно ток передается, проходит сквозь тело, она захватывает... Ты уже задыхаешься, переходишь на крик... Вот оно блаженство - сдерживать твой трепет своим телом, заражаясь его дрожью, одержимостью, и срываться, падать вместе с тобой на самое дно - дно океана, именуимым оргазмом... Кажется, что дно бездонное и никогда не кончится, но ничто не вечно, и оргазм тоже заканчивается, оставляя приятную истому во всех клеточках, отдаваясь покалыванием в подушечках пальцев, перестукиванием сердца и конечно сладкую усталость... Ты переворачиваешься на спину, оставляя позади море... хотя морем назвать это громко... скорее лужицу твоей и моей нежности... Я люблю тебя, и я хочу просыпаться рядом с тобой... каждое утро.»

«Василий Петрович больше не боится миньета. Он боится, что скоро его заставят делать куннилинг. Куннилинг - это здорово. Куннилинг - это стильно. Это круто. Это возбуждающе. Это показывают по телевизору.»

«"Алло! У телефона Бука!"»

«А у него и в мыслях не было кого-то обманывать. Он не скрывал, не клялся и не обещал. Он подарил ей незабываемую ночь. С ним она была счастлива. О чем еще можно мечтать? Все протекало в обычном ритме, с привитыми временем привычками и правилами. Он холодно отвечал на звонки или вообще не снимал трубку. И лишь сквозь сон, прислушиваясь к чужим голосам на улице и стуку осеннего дождя по крыше и палой листве, наверное понимал, что это была "последняя" любовь, сил на которую уже не осталось...»

«Боже, я уже начала уставать и вот... твоя струя хлынула в меня страшным потоком, обволакивая мое лоно своим теплом... я упала на тебя, прижавшись сильно, легла на твое плечо. Ты обнял меня, наше дыхание стало единым.»

«Расскажу сначала о себе. Вроде бы нормальный молодой человек. Достаточно симпатичный. Но есть во мне одна очень нехорошая черта. Это то что я влюбчивый и очень ВЕРНЫЙ. На самом деле все возможно так и думают, но скорее всего не верят этому, потому что это большая редкость... Но на самом деле это так... Я такой... меня уже не изменить... если у меня кто-то есть, значит мне больше ничего не надо. Это видимо не всем дано понять. Просто даже не в привыкании дело, а действительно в чувствах.. это совсем другое. В этом можно убедиться очень просто. (Хотя может быть и не совсем просто. Кому как. Все зависит от доверия ко мне). Так вот, мне 24 года... я стройный симпатичный, общительный, обаятельный, влиятельный молодой человек и за всю свою жизнь я не бросил ни одной девчонки..... а почему???? Да все очень просто... Просто по тому, что верный... если у меня есть кто то.. значит есть... и мне больше не надо... Ну не знаю ... просто по жизни у меня так все складывалось...»

«Дыхание было горячим и прерывистым, а прикосновения губ легкими и робкими, но испытываемые ощущения обострялись осознанием того что она первая женщина которую он так целует, и были настолько сильны что застонав она выгнулась всем телом навстречу его ласке - он осмелел . Доведя себя и ее до полного исступления он каким то неуловимым жестом перевернул ее на живот приподнял бедра и вошел в нее сзади , осторожно , вероятно , он на этот раз почувствовал сопротивление внутри и понял что полное погружение невозможно и предоставил ей самой возможность регулировать глубину проникновения .Чувствуя его горячие руки на бедрах , слыша его сдержанные стоны она совсем потеряла ощущение реальности происходящего ,в голове почему то вертелось только одно "я как снег таю в его горячих руках..."»

«Теперь он опускается на колени перед мной. Снимает мои туфли, нежно гладит мои ноги. От ступни до колена, наслаждаясь тонким нейлоном. Руки скользят вверх, по бедрам, поднимая халат. У меня все горит между ножек, трусики и колготки промокли от выделений возбуждения, оставляя темное пятно, проступившее через нейлон. Он склоняется между моих раздвинутых ножек, начинает ласкать меня через колготки. Он так любит. Медленно стягивает колготки и трусики с меня. И вот я вся открыта для него. Он поднимает мои ноги вверх и кладет их на высокие подлокотники кресла. Его язык касается моей дырочки между ягодицами. С моих губ слетает стон, попка - это самое мое эрогенное место. Он ласкает меня там языком, стараясь доставить мне максимум удовольствия. Он берет со стола приготовленную мной тюбик со смазкой из интим-магазина. Начинает ласкать мне попку пальчиком, одним, вторым, третьим. Я извиваюсь в кресле, моя голова мечется из стороны в сторону. Он поднимается, смазывает свою плоть и приставляет мне к попке. Я дрожу как в лихорадке, чувствуя жар возбужденного мужчины. Медленно, стараясь не причинить мне боль он входит в меня. Тихонько, миллиметр за миллиметром. Не бойся, любимый, я так этого хочу. Я резко двигаюсь вперед и он весь во мне, заполнил меня, сводя с ума и заставляя почти кричать. Быстрей и быстрей, глубже, еще глубже. И когда он начинает пульсировать, его волна передается мне, и я тоже срываюсь в пропасть наслаждения. Так было всегда.»

«Последнее движение заставило "открыться" мою "дырочку", я расслабилась (потекло!) и, задрав юбку, присела на стуле, целясь в умывальник. Я чувствовала как горячие струи стремятся на свободу сквозь трусы и колготки, стекают вниз по мокрым ягодицам и бедрам. Наконец мне удалось сорвать с себя трусы с колготками и, продолжая писать, я шумно выдохнула. Снова подняла наливающиеся слезами глаза на директора, ожидая увидеть в них гнев и приказ о моем немедленном увольнении. Однако, эмоция в них была совсем другая - спустя секунду он разразился хохотом и, поняв в каком глупом положении мы оказались я засмеялась тоже. Я смущенно смеялась, глядя как стихают, пульсируя в такт моему смеху последние струйки, а он кинул мне рулон бумажных полотенец и подставил корзину, в которую я выбросила мокрое белье. Несколько капель, попавших на темную ткань юбки делового костюма, были незаметны и, спустя несколько секунд, я уже выступала с докладом.»

«Она сделала несколько движений, чтобы стянуть свои трусики вниз, но вскоре, очевидно, изменила свои намерения, решив, наверное, что спущенные трусики помешают ей присесть, и что самое главное, сделают ее более доступной для обозрения. В любом случае было уже слишком поздно беспокоиться об этом, так как поток ее мочи полил с большим напором. Желтый ручей обильно заливал ее трусики и ноги и брызгал на мое стекло. Я ничего не заметил, но думаю, что что-то насторожило прелестную незнакомку, так как она резко выпрямилась и сжала бедра. Но природа была сильнее, и желтые ручьи продолжили течь по ее прямым ногам, продолжая создавать огромную лужу прямо перед моим носом. Мне показалась, что я ощущаю даже запах ее мочи, несмотря на разделяющее нас стекло.»

«Слово свинг придумали буржуи»

«А Кирилл шел и думал, что все девчачьи хитрости крупными буквами написаны у них на лбу. Но он никогда не скажет Юльке, что прекрасно видел, как она тихонько пыхтела, пока он тащил ее, "утонувшую", к берегу, и как блестели у нее глаза при взгляде на него, в костюме Адама. И ей вовсе необязательно знать, что уже не один год он жутко хотел трахнуть свою длинноногую подругу.»

«Близняшки оказались белокурыми девочками лет четырнадцати. Они были сногсшибательно прекрасны. Их большие зеленые глаза зачаровывали. Их идеальные, покрытые ровным загаром обнаженные тела жались друг к другу под нашими пристальными взглядами. Их стройные ноги поражали изяществом и легкостью. Их упругие попки притягивали наши мысли своей все еще детской нетронутостью. Они были самим совершенством.»

«Я сняла с себя блузку и юбку и легла на диван, раздвинув ножки. Ты встал над моим лицом так, что твой член оказался у моего рта. Я поймала его губами и с наслаждением всосала в себя. Взяв одной рукой твой член, я стала слегка дотрагиваться до него кончиком языка, не спеша продвигаясь от головки к яичкам. Пальчиками другой руки я стала ласкать со свой клитор. Я не закрывала глаза, что бы видеть, что в это время делает наш мальчик. А он к этому времени был уже совсем плох - трясущимися руками судорожно сжимал камеру, не решаясь даже вытереть испарину, выступившую у него на лбу. И его торчащая ширинка говорила о многом.... Украдкой, он попытался дотронуться до нее, но удерживать камеру одной рукой у него не получалось. Тогда я вытянула одну ногу и погладила ею его член через материю брюк. Почти щенячая благодарность засветилась у него на лице. "Забери у него камеру - сказала я тебе, - а ты , мальчишка, можешь снять штаны и лечь лицом между моих ног.". Он поспешно стал стягивать с себя брюки. Потом , нерешительно двинулся в мою сторону, сжимая в руках член.»

«Сюзанна, представлялась сейчас чрезвычайно униженной и беспомощной: частично раздетая, сидящая в луже собственного кала и мочи. В моих тоже штанах была огромная выпуклость, но совсем другого рода, и я понимал, что случись любое прикосновение ко мне, и я выстрелю подобно ракете. Оставалось только надеяться, что в замешательстве она не заметит этого.»

«Черные колготки Насти и белая рука Саши. Рука гладила ляжки Насти, её коленные чашечки, иногда заползала под юбку. Живот Насти тоже массировался, её пупок, наверное подрагивал от восхищения.»

«Она дергается, ей уже становиться страшно, но Она ничего не видит и не в состоянии оценить степень риска. Понимая, что Она нервничает, Он снова поит ее вином и успокаивает, лаская ее тело, потом пристегивает к ошейнику поводок и на нем ведет ее в другую комнату....там обстановка резко меняется, Он говорит, что игры закончены, дергает за поводок, Она не удерживаю равновесия и подает на пол.....пытается подняться, но удается встать только на колени, когда Он подходит и проходится по попке ремнем, Она вздрагивает, а Он говорит, что должен показать ей ее место и показать кто Она на самом деле, резко поднимает ее за ошейник и подводит к станку. Она умоляет его остановиться, но Он непреклонен, тогда ей становиться действительно страшно....станком является бревно на уровне живота....Он расставляет ей ноги и фиксирует их на максимальной ширине к балке, прикрепленной к полу у основания бревна....затем к этой же балке привязывает ее руки так, что Она слегка выгибается. Он говорит, что ему это нравиться.....целует ее и начинает ласкать грудь, делая свои ласки все больнее и больнее....сжимает грудь, соски, выворачивает и выкручивает их....»

«Меняя позы, всякий раз она испытывала множество оргазмов. Ускорив темп, он ввел ее в состояние непрерывного оргазма, который длился вечность. Он любил ее, а она его. В своем финальном тигрином рывке он ввел его глубже, она изогнулась, напряглась, из ее горла вырвался стон, и тут внутри ее взорвался вулкан, и горячая лава заполнила всю ее киску, разлилась по ее самым укромным уголкам успокаивающим теплом. Это был пик блаженства. Они лежали рядом, поглаживая друг друга нежно и ласково.»

«Мои пальчики тем временем все больше смелеют и я начинаю осторожно раздвигать в стороны твои складочки, тщательно ощупываю и с восторгом изучаю их, оттягиваю, тереблю, поглаживаю -мне так нравится изучать , ласкать, ощупывать твою щелочку. Одна только мысль о том что моя рука добралась до самого тайного твоего уголка, возбуждает до безумия! Я раздвигаю твои складочки пошире, твое дыхание учащается, ты напрягаешься в возбуждении, а я еще продолжаю какое то время одновременно посасывать то один то другой твой сосочек и ласкать тебя пальчиками между ног, прежде чем оторваться и начать целовать твой животик. Спустившись поцелуями мимо милой впадинки пупочка, я наконец коснусь губами края пушистых волос выпуклого треугольника. Не в силах удержаться я спускаюсь еще ниже и ты тут же с готовностью широко -широко раздвигаешь в стороны свои стройные ножки. Моему возбужденному взору предстает откровенно выставленный напоказ чудесный аленький цветочек.»

«Ему понравились её очаровательные ножки ,которые притягивали всё его внимание и так хотелось расстегнуть ей молнию ,её очень недлинной юбочки под которой пряталась абалденная попка, облачённая в атласные трусики...»